восприятия прекрасно иллюстрируют примеры обратимых фигур (рис. 1), когда предмет и фон меняются местами. Например, всем известно изображение вазы и двух профилей. Автором этой картины является датский психолог начала XX в. Эдгар Рубин. В своих исследованиях Рубин в основном изучал феномен выделения фигуры из фона. В изображении «Ваза – профили» фоном и фигурой может служить попеременно то одна, то другая часть. Интересно отметить, что в данном случае решение о классе фигуры зависит от способа разбиения всей сцены на части, но, главное, от того, какую часть мы примем для себя за фигуру, какую – за фон.
Рис. 1. Примеры обратимых фигур
Почему один объект становится для нас фигурой, а другой фоном? Было установлено, что человек чаще всего выделяет в качестве фигуры те объекты, на которые в данный момент он направил свое внимание. Максимумы внимания приходятся на смысловые центры изображения. В частности, человек или животное всегда будет таким центром, даже если картина изображает природу или технику. Лица людей значат для нас больше, чем фигуры, а фигуры больше, чем детали обстановки. Рассматривая портрет, зритель останавливает взор главным образом на глазах, губах, носе. Эти же элементы – глаза, нос, пасть – наиболее интересны наблюдателю и тогда, когда перед ним морда животного. Такая «иерархия ценностей» в общем, понятна. Глаза – «зеркало души», движение губ или подергивание щеки говорят о настроении более чем красноречиво.
Выбор фигуры определяет и мотивация личности, установка на восприятие. Для иллюстрации можно привести известные эксперименты Шафера и Мэрфи.
Группе людей тахистоскопически предъявлялась известная фигура Рубина, образованная двумя «полумесяцами», каждый из которых мог видеться как профиль, образующий фигуру на фоне. Опыт строился по типу игры: испытуемый получал вознаграждение, если видел одно из лиц, и штрафовался, если видел другое лицо (при этом в тахистоскопе многократно возникало каждое лицо в отдельности). Когда впоследствии внезапно предъявляли двусмысленную фигуру, испытуемый воспринимал в качестве фигуры то лицо, которое обычно вознаграждалось. Иначе говоря, «ожидания» субъекта определяли выбор элементов фигуры-фона. Аналогичные результаты получали Сэнфорд, Левин, Чейн и Мэрфи в условиях пищевой депривации. При тахистоскопическом предъявлении неопределенных изображений испытуемые часто видели пищевые объекты там, где их не было, при этом пищевые рисунки быстрее и правильнее узнавались с увеличением времени голодания. Источником «ожиданий» испытуемых в данном случае было состояние острой органической потребности, которое определенным образом направляло восприятие.
Однако окончательно вопрос о выборе фигуры и фона, который кажется простым, пока не решен. Ясно одно, что выбор фигуры не однозначен. В случае с обратимыми фигурами оба варианта выбора одинаково приемлемы, что и делает, например, изображение «Ваза – профили» парадоксальным.
Целостность