Я самого Апача допрашивал, от которого следователь убежал в слезах. У меня на морде ни один мускул не дрогнет.
– Кеслер принял решение?.. – осторожно спросил Вик.
– Он был уже близок к этому. Ему действительно приходилось нелегко: всю жизнь, и в школе, и просто на улице, потом на работе, в него вколачивали комплекс неполноценности…
– Ага… – буркнул Вик. – Антисемитизм у нас, конечно, тот еще… Ну, да.
Мисс Уорд изумленно уставилась на него.
– Ну, да… – эхом отозвалась она. – И это тоже. Но вообще-то… Ах, вы еще не в курсе. Видите ли, Джонни был геем.
Вик почти бегом выскочил из офиса, открыл дверь машины и бросил Лоре:
– Пересаживайся. Я поведу. А то ты услышишь новости – врежешься.
– Я угадала? Импотент? Эти тетки над ним смеялись? – Лора проворно скользнула на правое сиденье.
– Мы идиоты, – сообщил Вик, захлопнул дверцу и рванул с места.
– Какая свежая мысль. Ну?..
– Помнишь, я ляпнул, мол, мужик ли Кеслер – еще вопрос. Действительно вопрос. Зачем банде моторизованных лесбиянок мужик-механик?
– О-па…
Лора на миг задумалась и кивнула:
– Мы идиоты.
– Проблема в том, что это ни черта не объясняет.
– Еще как объясняет. Потому у нас и раскрываемость такая низкая.
– Нашла время издеваться.
– Полчаса назад у меня было ощущение, будто я наступила в лужу крови, – сказала Лора. – Сейчас кажется, что наступила в дерьмо.
– А мне кажется, мы в дерьме уже по уши. Между дьяволом и глубоким синим морем[1].
– Как ты догадался?.. Ладно, эта Беверли, с ней все сразу ясно. Но остальные…
– Я не догадался, а на самом деле ляпнул первое, что в голову пришло. Думаешь, есть вероятность?..
– Секретарша вроде нормальная. Хотя кто их разберет…
– Кеслер не тронул ее, – напомнил Вик.
– А вот диспетчер – жуть, – заявила Лора. – Я все понять не могла, чего меня от нее с души воротит. Прямо мурашки по телу. Знаешь, похоже, ты прав. Ты еще не видел фотографий в личных делах. Странные мягко говоря, тетки. Неприятные. Не люблю таких.
– Тем не менее, дорогой мой напарник…
– Сама знаю. У нас три трупа и два тяжелых. И надо понять, как так вышло. Чтобы это не повторилось.
– Четыре трупа.
– Четвертый – не труп, – отрезала Лора. – В лучшем случае вещдок. Не могу я его за человека считать.
– Если начистоту – я тоже, – сказал Вик. – А придется.
– Ну и зачем он их поубивал?
– Пидор, – объяснил Вик.
– Не смешно. Одни педики ненавидят женщин, действительно почти до убийства, другие – едва не боготворят. Я не успела тебе сказать… Стелла, их секретарша, уверяет, Кеслер был совершенный лапочка. Когда узнала, что это он стрелял, пришлось ее в «Скорую» отвести. Хорошо, одна машина дежурить осталась… Кеслер был отличной подружкой, верной и надежной, всегда готовой помочь. И, кстати, механик рукастый.
– И