от мух вышитым полотенцем. Венн сгрёб лакомку и водворил на плечо. Голос у него оказался низкий и сипловатый:
– Спасибо, почтенный, да не погаснет Священный Огонь в твоём очаге. Я здесь мимоходом и не ради угощения. Я хотел бы только увидеть одного человека, который, как мне кажется, у тебя остановился.
Хозяин тоскливо подумал, а не пора ли истошно звать здоровенных работников, весело болтавших на кухне с молодыми стряпухами. Человека он, видите ли, разыскивает. Ясное дело, зачем. И дела ему нету, что вступившего под кров хранит древняя Правда. Хозяин погибни, а гостя в дому обидеть не дай, иначе останется самому в землю зарыться… Потом нарлак посмотрел на венна ещё раз и решил, что, пока дело не дошло до самой последней крайности, работников звать не стоит. Ой не стоит.
– Если ты, – сказал он, прокашлявшись, – разыскиваешь юношу своего племени, так его здесь уже нет. Он уехал шесть дней назад, и куда он подался, про то я не ведаю. Может быть, Гарнал Пегая Грива сумеет тебе рассказать о нём лучше меня? Твой соплеменник купил у него лошадь. Он…
Венн покачал головой. Потом усмехнулся. Переднего зуба у него не хватало, так что усмешка вышла весьма неприятная.
– Нет, почтенный. Насколько я вижу, мой человек пьёт пиво вон там, в дальнем углу. Я ещё не совсем уверен, он это или нет. Но если он, ты не думай худого. Тебе не придётся защищать своего гостя. Под твоим кровом я с ним только поговорю.
Позже Волкодав станет жестоко корить себя: и почему не расспросил хозяина о соплеменнике?… Нарлак, в свою очередь, даже обрадовался, выяснив наконец намерения посетителя. Парень, которого имел в виду венн, жил у него вот уже третий день, очень неохотно расплачивался и всё время пил в мрачном одиночестве, даже не высовываясь на улицу. Если хозяин двора ещё не разучился понимать в людях, крепкий малый оказался на жизненном распутье и мучительно решал, как же теперь быть.
Вот пускай этот венн и помогает ему разобраться. Только пускай для начала выйдут вон со двора.
Волкодав тем временем уже подходил к угловому столу, где заливал неведомое хозяину (а ему – вполне известное) горе огромного роста молодой воин с пышным ворохом чёрных кудрей, давно позабывших о гребешке. При бедре у парня висел длинный меч. Привычка телохранителя, отметил про себя венн. Да и на Канаона в самом деле похож…
– Ты ли Сенгар, воин из свиты благородного Альпина? – сказал он человеку, которому, по его нерушимому убеждению, следовало бы отрубить сперва ноги, потом руки, а после и голову. И всё побросать на дно нужника.
Нарлак вскинул голову. То ли он ещё не успел достаточно выпить, то ли хмель вообще с трудом его брал – во всяком случае, он был почти совсем трезв.
– А ты кто таков, меченая рожа, чтобы я тебе отвечал? – рявкнул он раздражённо, и венн понял, что не ошибся.
Он ответил ровным голосом:
– Если ты не Сенгар, мне дела до тебя нет.
– Да какое у тебя ко мне может быть дело, ты!… – побагровел Сенгар и полез