потащил меня парень на выход, и я потянулся следом за ним.
Мы протиснулись мимо толстой тетки с сумками, потом потеснили мужичка в кожаной куртке, и пролезли к выходу. Идти следом за ним? А что мне делать?
– Эх, – вздох досады вырвался у меня из груди.
Слишком много событий за такой короткий промежуток времени. Поток народу увлек нас в метро, теперь уже мой случайный попутчик заплатил за нас обоих, и мы понеслись по эскалатору. Минуя поток хмурых лицо вокруг, я плыл по течению в толпе и старался не упускать его из виду. Мы прыгнули в поезд, потом вышли, потом опять сели, и наконец, эскалатор повез нас к выходу из подземки.
– Михаил, – протянул мне парень руку, я молча пожал и задумался, – Ну, что молчишь, как звать то хоть? – подмигнул мне новый знакомый.
– Не знаю, – растерянно ответил я, – в больнице назвали Иваном, потому что родства не помню, – мрачно произнес я и спрыгнул с эскалатора.
Михаил присвистнул и ничего не сказал, пошел на выход. Вот и снова осенняя Москва негостеприимно обдала нас ветром и холодным ледяным дождем.
– Короче, Ваня, я те, конечно, благодарен, но в блудняк ты меня в конкретный втравил. Так что, я те предлагаю перекусить вон в кабаке, и разбежаться, лады? – хлопнул меня по плечу Миша.
– Лады, – механически повторил я. А что, жрать очень хотелось, идти некуда, делать нечего, жить тоже негде.
Как то осознание всего своего положения накатило на меня, и разом сдавило грудь. Безысходность, безнадега, бесперспективность, почему то знакомое чувство. Вон как та бездомная дворняга, что стоит под холодным дождем и ждет чего то. Я снова поплелся вслед за новым знакомым, хоть поем сейчас. Я не уточнял, кто угощает, кабак явно был не из дешевых. Но и Миша этот не похож на обычного коммерсанта, только что при нем я убил несколько человек, а он спокоен как удав. Ну, почти спокоен, некое волнение, судя по внешнему виду, у него присутствует. Тоже не знает, что делать дальше, а еще он дрожит. Но последнее легко объяснимо, он в пиджаке, просто замёрз.
Когда мы переходили дорогу и открывали дверь заведения в старом особняке, Михаил явно от холода передернул плечами. А потом сбавил шаг и начал суетливо отряхивать свой костюм.
Над входной дверью я прочитал название «Хачапури. Грузинская кухня», и красивые закорючки по-грузински. А мне все равно, просто очень есть хочется. В больнице сейчас ужин, наверное, или обед? Сколько сейчас времени? У меня и часов даже нет… Хотя, какое это имеет значение в моем положении? Сегодня на завтрак я съел тарелку манной каши и выпил стакан бурды коричневого цвета с белым хлебом. Чем меня накормят сейчас? Еще немного, и я сам себя переваривать начну. Цепляясь за соломинку, я прошел к гардеробу следом за Михаилом.
Собственно, он и раздеваться не стал. И так по улице в одном пиджаке рассекал. А градусов то около плюс пяти сейчас, не больше. А вот мне пришлось сдать свою куртку в гардероб. Сняв серого цвета софтшелл, я протянул его гардеробщице в красивом наряде, красное платье и какой-то