длинные кафтаны были подпоясаны украшенными орнаментом кушаками, их морщинистые бронзовые лица проглядывали из-за дыма от очага. Это был совет ханов.
Каждый выступал в свой черед. Это были представители рода Борджигин – сероглазых людей. Многим из них довелось познать горечь поражения в борьбе с Темучином. Некоторые из них готовы были уступить сильным кераитам и подчиниться Иоанну-священнику и его сыну. Более смелые выступали за войну с ними и передачу скипетра власти Темучину. Последних на совете оказалось большинство.
Принимая скипетр, Темучин заявил, что все племена должны подчиняться его приказам, и ему должно быть предоставлено право наказывать тех, кто, по его мнению, того заслуживает. «Я с самого начала вам говорил, что у земель между тремя реками должен быть свой хозяин. А вы этого не понимали. Теперь, когда вы испугались, что Ван-хан займется вами, вы выбрали лидером меня. Я вам отдавал пленных, женщин, юрты и скот. Теперь я сохраню для вас земли и обычаи наших предков».
В ту зиму Гоби была разделена на два враждебных лагеря – люди к востоку от озера Байкал противостояли западной конфедерации. На этот раз Темучин первым появился на равнине еще до того, как снег сошел с долин. Со своими новыми союзниками он без предупреждения приблизился к лагерю Ван-хана.
Хроники дают забавное толкование уловки, на которую пошли кочевники. Темучин направил своего человека в стан врага, чтобы тот пожаловался на плохое отношение к нему в стойбище монголов. Он также должен был сообщить кераитам, что монгольская орда все еще очень далеко от их лагеря. Не слишком доверяя этому, кераиты послали несколько всадников на ближайшую высотку. Захватив с собой перебежчика, они должны были сами удостовериться в справедливости его слов. Монгольский воин-«перебежчик», проявляя осмотрительность, неподалеку от лагеря кераитов заметил фрагмент родового знамени Темучина на другой стороне того холма, по которому они поднимались. Он понимал, что на лошадях его стражи могут ускакать беспрепятственно, если заметят монгольский стяг. Поэтому он слез с коня и стал его осматривать. Когда его спросили, что он делает, он ответил: «Камень застрял в одном копыте». К тому времени, как сообразительный монгол «освободил» копыто коня от мнимого камня, подоспел передовой отряд Темучина и взял этих кераитов в плен. Лагерь Ван-хана был атакован, и начался ожесточенный бой.
К ночи кераиты были разбиты, Ван-хан и его сыновья были ранены и бежали. Темучин прискакал в захваченный лагерь и отдал своим людям имущество кераитов: седла, покрытые цветным шелком и мягкой красной кожей, тонкие и искусно выкованные сабли, тарелки и кубки из серебра. Все это было ему не нужно. Шатер Ван-хана, покрытый золоченой тканью, он отдал в полную собственность двум пастухам, предупредившим его о наступлении кераитов в ту первую ночь близ Гупты.
Ворвавшись далее в центр становища кераитов, монголы окружили их и пообещали оставить в живых, если те сдадутся. «Мужи, сражающиеся так, как вы, защищая своего господина, – герои. Присоединяйтесь ко мне и служите мне».
Оставшиеся