при всем желании мои умения вообще не работают.
– Офигеть… – Герман начал нервно чесать голову. – А к врачу там не пробовал сходить? Может, в медицине есть такое явление?
– Да какой на хер врач? Послушает меня и сразу в дурку отправит, или на опыты в какую-нибудь закрытую клинику. Я теперь сам не знаю, куда мне идти и что делать. Вроде с одной стороны это круто, полезный и уникальный дар, но с другой стороны, знаешь, как мне при этом страшно самому? А вдруг я сдохну скоро? Может я заболел какой-то неизвестной никому болезнью, и это первый симптом?
– Страшно? Да ты чё? Я бы на твоем месте плясал от радости! – возразил Шмуля. – Это ж сколько дел можно провернуть с такой хренью…
– Вот только не хватало, чтобы у тебя, дурака, такой дар появился, – упрекнул его в ответ Максим. – Чувствую, Шмуля, ты бы таких делов натворил… Статей на двадцать расстрельных точно хватило бы…
– Да иди ты… – изобразил обиду Шмуля.
– Ну а ты, Мишань, конечно, молодец, – порицательно фыркнул Стрельцов, повернувшись к Еремееву. – Я же просил пока никому не рассказывать…
– Ну, извини, Макс. Ты же сам себя выдал, по сути…
– Ладно. В любом случае ребята, дайте обещания, что это останется только между нами. Пока я не выясню, что со мной, никому ни слова про то, что вы только что увидели и узнали. Как-то я совсем не горю желанием, чтобы на меня резко телевизионщики ополчились, или, не дай бог, комитетчики с ментами. И так жизнь всем не сахар нынче.
– О чем речь, Макс, – тут же согласился Герман. – Мы тебя ни за что не подставим… Ты ж нас всех со школы знаешь…
– Я никому никогда, зуб даю, – подтвердила вслед Марина.
– Я – могила, Макс… – Шмуля провел пальцем по своей шее.
– Ну а ты, Мишаня, уже сегодня один раз обещание нарушил, – снова с упреком обратился Стрельцов к Еремееву. – Поэтому с тебя два пива, заодно до дома проводишь…
– А ты уже домой собрался? – поинтересовался Герман.
– Да, хорошего понемногу, товарищи металлюги. Дела сегодня еще есть. К тому же новость вы про меня узнали шокирующую. Поэтому я теперь оставлю вас наедине, чтобы вы как следует переварили её и перемыли мне косточки, пока меня нет.
Стрельцов начал по очереди со всеми прощаться.
– Ну ты даешь, Макс. Удивил так удивил, – пожимая руку Стрельцова, сказал Шмуля.
– Ты это, Максим… – начал прощаться Герман. – Держи нас в курсе, что у тебя там дальше будет. Если, может, помощь какая нужна, сразу говори…
– Не боись, разберемся. Да, и помните: об этом никому… – Макс повернулся к Ермееву и махнул ему головой. – Пойдем, Мишаня.
Стрельцов с Еремеевым оставили своих друзей втроем и направились в сторону общаги, где жил Максим.
– Вот сидишь такой, мечтаешь о всякой всячине: автограф Оззи Осборна, гитара «Гибсон Лес Пол», лицензионная пластинка «Металлики», – начал вслух рассуждать Герман. – А тут людям вон какой дар с неба прилетает. Может, он душу дьяволу продал?
***
– Ты извини, Макс. Что-то меня переклинило.