не самопожертвование, а самоубийство!
– Все равно не понял. А Маша, про которую он говорил, женой его была?
– Да! И сейчас он уже с ней. Умер вместе с женой, оказывается, еще два года назад. Такое бывает.
– Но…
– Давай не сейчас! – вспылил Смирнов. – Других проблем хватает.
– И что решил, командир? – просипел сквозь противогаз Гром. – Как будем прорываться в метро? «Торговый центр» – это единственная станция Республики, через которую мы можем домой попасть.
– Нет. Можно еще через вентиляционную шахту, контролируемую анархистами. Но до нее далеко. Скоро стемнеет, и псы нам тогда покажутся самыми безобидными мутантами. Еще и не факт, что изнутри кто-то откроет.
– Прорываемся?
– Нет. Самоубийство – а уж этого нам на сегодня точно хватит… Убить бы вожака. Но у псов, как и у волчар, они позади стаи. Не достать.
– Значит, отбегались? – Вася со злости стукнул прикладом по бетонному полу и сел на одну из мертвых тварей.
Алексей после кратких раздумий отдал команду:
– Бери автомат Андрея. У нас патроны остались только к «калашу», хотя не затем их со склада брали. Собери и заряди все пустые магазины. К «Торговому» мы вряд ли пробьемся, будем уходить к территориям «Стража».
– «Стража»? Да они же нас расстреляют, даже не спросив, кто такие! – запротестовал Василий.
– У тебя есть выбор? Это приказ, солдат! – Алексей попытался привести в чувство почти сдавшегося товарища. – И не верь всему, что тебе про «стражей» наговорили: у нас с ними не больше, чем состояние холодной войны. За патроны попробуем купить дорогу домой. Тем более наше правительство предлагало им несколько торговых соглашений, может, и начало «оттепели» не за горами.
Осмотревшись, Алексей продолжил:
– Фляжку с керосином свою давай.
– Зачем?
– Нужно сжечь Андрея и все вокруг. Не дадим псам до него добраться. Огонь и дым их отвлечет и напугает, авось, сможем незаметно уйти. Да, и фильтры необходимо сменить на «резервки», будем надеяться, что в зоны повышенного фона мы сегодня не попадем.
Перешагивая через убитых псов, Алексей подошел к центру подземного перехода. Растащив окровавленные туши в стороны, достал брошенные рюкзаки, развязал их, высыпал содержимое на пол. Затем, посмотрев по сторонам, сам достал фляжки с керосином.
Василий судорожно, не снимая перчаток ОЗК, запихивал патрон за патроном 5,45 в заново собранные после боя магазины АК-74. Автоматизм движений был отработан годами тренировок и боев, от этого зависела не только его жизнь, но и жизнь командира группы. Готовый пожертвовать собой в случае опасности, прикрывая старшего лейтенанта, Гром вспоминал, как дрогнула рука Алексея при попытке застрелить бойца. А по возвращении придется доложить рапортом… Смирнов проявил слабость, дал волю эмоциям, на которые не имеют права лучшие солдаты Республики.
Успокаивая себя, Василий решил, что командир не мог иначе. Вспомнил холодный взгляд навеки остановившихся