праздника», «Грушка». Для революционно-демократической критики и публицистики и, прежде всего, для Чернышевского, произведения Успенского были своеобразными свидетельствами того, что крестьянство доведено до крайней степени нищеты и нужен лишь сигнал извне, чтобы вспыхнула народная революция.
Сквозной темой произведений становится бесправие и несправедливость по отношению к простому народу со стороны разного рода «господ». Таковы рассказы «Поросёнок», «Проезжий», «На пути» и многие другие. Даже природа, воспетая в гениальных полотнах русских пейзажистов второй половины XIX в., передает в мире Успенского мрачное, тоскливое состояние души – рассказы «Ночь под светлый праздник», «Зимний вечер».
После разрыва с редакцией «Современника» Успенский сохранил верность своим темам и художественной манере. Кроме реалистического изображения народной жизни, у него появляются произведения, затрагивающие мир других сословий пореформенной России. Так, в 1866 г. в журнале «Отечественные записки» была опубликована повесть «Федор Петрович», где изображались деревенские «капиталисты». Их характеры, запечатленные так же точно, как и мужицкие, получали разоблачительное содержание. И здесь «неприкрытая правда» говорила сама за себя. Писатель показал, что на смену теряющим власть и богатство помещикам приходят кабатчики, кулаки, которые становятся новыми хозяевами деревни. С сатирической наглядностью, минуя характерный для эстетики гротеск, в повести 1870 г. «Издалека и вблизи» писатель создает типические образы русских дворян. Потерявшие почву под ногами, они увлекаются интеллигентским прожектёрством, утопическими формами «улучшения» жизни на «книжный» лад. Эта исторически осуществившаяся маниловщина подчеркивала, что дворяне никогда и не были подлинными созидателями прогресса.
Почти в духе сентиментализма, опять-таки заключенного в самой реальности, написана повесть из жизни крестьян 1871 г. «Егорка-пастух». В ней рассказана история любви двух крестьянских сердец, которая обернулась настоящей трагедией. Причиной этому послужили чиновничье равнодушие и грубая бесчувственность деревенского «мира». Выдвижение на первый план личностной, нравственно-психологической проблематики выходило за рамки нейтрального очеркового объективизма.
Стилевое своеобразие прозы Н. Успенского принято связывать с явлением «бесстрастности». В то же время Достоевский указывал на мнимую бесстрастность, на бесстрастность как стилевой прием. «С виду его рассказ как будто бесстрастен, – отмечает писатель-психолог, – г-н Успенский никого не хвалит, видно, что и не хочет хвалить; не выставляет на вид хороших сторон народа и не меряет их на известные, общепринятые и выжитые цивилизацией мерочки добродетели. Не бранит за зло, даже как будто и не сердится, не возмущается». Однако Достоевский подчеркивает «мнимость» этой бесстрастности, он отмечает, что вывод Успенский предлагает сделать самому читателю. А главным пафосом его