теории и самой павловской физиологии высшей нервной деятельности. Последняя, пережив период максимального взлета, впоследствии была вынуждена уступить свои позиции. В своем классическом виде исходная схема оказалась не в состоянии адекватно описать и объяснить поведение и была дополнена понятиями «акцептора действия» (Анохин, 1962, 1968), «нервной модели стимула» (Соколов, 1963). Получили развитие и альтернативные теории, например, физиология активности Н.И. Бернштейна (1966).
Кортико-висцеральная же теория в качестве основной методологический медицинской схемы до последнего момента занимает господствующее положение. По мнению даже таких психологически ориентированных ученых, как Б.Д. Карвасарский (1980), «…правильной является позиция, разделяемая большинством отечественных и многими зарубежными исследователями, согласно которой, достижения современной нейрофизиологии позволяют с новых сторон углубить и расширить классические положения павловской физиологии и патофизиологии головного мозга, по-новому оценить роль различных отделов мозга в его сложной интегративной деятельности, формирующей характер приспособления организма к окружающей среде и, следовательно, применительно к неврозам также углубить и расширить наши знания о механизмах их развития» (с. 191).
С наибольшей последовательностью описанная онтологическая позиция воплощена в физиологии и медицине, но «подобный ход мысли можно обнаружить не только у физиологов, но и у психологов. Следствием этого является то, что в психологии термин “объективное описание” употребляется в качестве синонима термина “физиологическое описание”, а “психологическое” – в качестве синонима “субъективное”»(Зинченко, Мамардашвили, 1977, с. 110). Психология также не избежала стремления уйти от «проклятых» вопросов и, изживая свое чувство неполноценности, вооружилась измерительными приборами, придававшими ей приличный в обществе естественных наук вид. Курсы и учебники психологии были переименованы в «экспериментальную психологию», и мерой научности стала приборная оснащенность. Это происходило даже в таких развитых, передовых и благополучных в методологическом отношении областях, как психология познавательной деятельности, экстрацептивного восприятия и уж тем более в забытой и отдаленной психологии интрацепции или психологии телесности, которой по сути дела не существовало. «По признанию самых авторитетных авторов, сейчас не существует никакой убедительной общей теории восприятия, способной охватить накопленные знания, наметить концептуальную схему, отвечающую требованиям диалектико-материалистической методологии. В психологии восприятия остаются по существу не преодоленными физиологический идеализм, прикрытый новой терминологией, параллелизм и эпифеноменализм, субъективный сенсуализм, вульгарный механицизм.
Жалкое состояние теории восприятия при богатстве накопленных конкретных знаний свидетельствует о том, что