простое прикосновение может быть настолько эротичным.
Новый приятель Манс проводит нас по городу и даже показывает магическую улицу, но та почти ничем не отличается от простецкой, даже одежду особо никто не меняет, в отличие от Британцев.
Попрощавшись с нами, он что-то шепчет Мэтту, знатно его рассмешив, после чего скрывается в бесконечной, разноцветной массе туристов.
Оплатив гостиницу на краю города, мы наконец попадаем в номер. Это обычная комната с диваном, столиком в гостиной и двумя спальнями. Вид со второго этажа здания открывается на заплёванную подворотню, и я поскорее задвигаю шторы, чтобы не смотреть на совокупление уличных котов на мусорном баке.
Здесь мне нравится, но я чувствуя как сгущается атмосфера от того, как Мэтт на меня смотрит. От того, его он хочет и готов взять.
То, что сейчас произойдет неизбежно, но я все равно стараюсь отсрочить свое окончательное падение в объятия Мэтта, последовав примеру Деймона.
Иду в душ, в общем.
Мэтт заходит следом, и я обернувшись на щелчок двери душа, невольно охаю от силы его желания, которое он не долго думая начинает наглаживать и смотреть на меня сверху вниз. Так жадно, так проникновенно.
Его тело не может не вызывать восторгов. Мускулистое, крепкое с широкими плечами и узкой талией. Такое красивое. Такое, мое.
Руки сами тянутся к прессу, пересчитывают пальчиками кубики, гладят грудь. Когда я ногтем цепляю соски, Мэтт дергается и резким движением толкает меня к стене, нападая на губы и терзая одной рукой грудь, другой ягодицы.
– Как же ты прекрасна, – говорит на мгновение оторвавшись он без грамма притворства и я невольно таю от этого голоса и тона. От его восхищения о взгляде и касаний.
Уклоняюсь от нового поцелуя и со смехом и шутливым боем вырываюсь из душевой.
Потоком воздуха осушаю себя и делаю то же самое с Мэттом. От чего на моей голове птичье гнездо, а на голове Мэтта почти ирокез.
Он догоняет меня у самой кровати и мы падаем вниз, улыбаясь друг другу.
Он веселый, смелый, он такой любящий и терпеливый. Он потомок самого Мерлина. Отдаться такого волшебнику великая честь, но даже сейчас пока его губы чертят дорожки поцелуев на шее, спускаясь к груди, я невольно думаю о своих чувствах к Дэймону.
Я люблю Мэтта, это правда, но моя одержимость вторым лучшим другом не прошла. Да, и как она пройдет, когда он всегда рядом. Когда он такой внимательный, когда он всегда меня поддерживает. И такой красивый. По другому.
Если Мэтт это солнце и день, то Дэймон самая мрачная ночь. Все его мысли закрыты и недоступны, хотя иногда он и пускает меня на улицу его сознания.
Или о мыслях о Деймоне или от нависающего Мэтта, но я чувствуя как тело наливается тяжестью возбуждения, а между ног стремительно влажнеет и пустеет лоно.
Хочется ощутить там не только творящие чудеса пальцы Мэтта, а что-то покрупнее. Что-то, что так приятно трется об ногу, невольно подбираясь к самому сокровенному.
Мэтт активно лижет грудь, буквально сотрясая мою нервную систему этим простым движением языка –