и олигархе, чье имя есть в списке «Форбс». Для Оксаны не имеют ни малейшего значения титулы, положение в обществе, уровень известности человека, главное другое: он болен, значит, требует к себе внимания. Наверное, поэтому прооперированные хирургом Глод люди быстро встают на ноги. У Оксаны легкая рука.
На тунисском пляже всегда было многолюдно, и как-то раз мы с Ксюней очутились в одной кабинке для переодевания. Я спокойно скинула мокрый купальник и вдруг услышала вопрос:
– Что это?
Я взглянула на Оксану. На ее лице застыло странное выражение – тревоги, смешанной с печалью.
– Что это? – повторила подруга, указывая на мою левую грудь.
– Бюст! – гордо ответила я. – Представляешь, он неожиданно вырос. Думаю, к Новому году превращусь в настоящую секс-бомбу.
– Надо возвращаться в Москву, – пробормотала Оксана, – желательно побыстрей. Похоже, у тебя… э… мастопатия. Необходимо сделать анализы.
Сейчас я понимаю, что Ксюня моментально, едва бросив взгляд на мою грудь, поставила правильный диагноз. Ей, хирургу с огромным опытом, не стоило труда определить масштаб проблемы. Меня должно было насторожить лицо Ксюни, оно словно заледенело, слегка вытянулось. Никогда, ни раньше, ни потом, я не видела у нее такого выражения. Но вокруг шумел пляж, Машка и Дениска прыгали около кабинки с воплями:
– Хотим мороженое… блинчики… покататься на катере…
Я быстро влезла в сухой купальник и сказала:
– А, ерунда! Мастопатия подождет. Я не намерена из-за пустяка портить мужу и ребенку долгожданный отпуск. Что случится за неделю? Сделай одолжение, ничего не говори Александру Ивановичу.
Оксана нахмурилась, но кивнула.
Отдохнули мы великолепно. К врачу я, несмотря на бесконечные напоминания подруги, обратилась в середине сентября. Надо было отправить Машу в школу, у Александра Ивановича, профессора МГУ, тоже начинался учебный год, маме потребовались очки, свекровь жаловалась на больную печень. Короче, большие и малые домашние проблемы сыпались водопадом. И вот однажды я проснулась от неприятного ощущения липкости, села на кровати и увидела на простыне, на том месте, где лежала моя грудь, темно-коричневые пятна.
Делать нечего, пришлось-таки пойти к врачу. Я пришла в обычную поликлинику, села в очередь, терпеливо промаялась почти два часа, попала в кабинет и заявила доктору:
– У меня мастопатия. Выпишите что-нибудь!
Женщина в белом халате тяжело вздохнула.
– Раздевайтесь…
Когда я скинула лифчик, пожилая медсестра, сидевшая за маленьким столиком, воскликнула:
– Матерь божья!
Потом она вскочила и со словами: «Ах ты, господи, совсем забыла про шприцы», – убежала из комнаты.
Врач начала бубнить:
– Вам необходимо посетить узкого специалиста.
– Зачем? – удивилась я. – Разве терапевт не может выписать что-то от мастопатии? Ну, например, сбор