разведем, – он огляделся, – дрова у нас есть?
– А, вот, нету, – Вадим развел руками, – кое-кто вчера тут жег все подряд.
– Тогда давай топор, – Слава вздохнул.
– Какой топор? Я ж тебе вчера рассказывал… или не помнишь? На хуторе дров этих, валом. Пошли.
Когда они уже подходили к забору, Слава спросил:
– Так это ты дырку в заборе сделал?
– Здрасьте, батенька, что-то с памятью вашей стало. Мы ж вчера об этом говорили.
– Да?.. – Слава смущенно почесал затылок, – бывает… а я, когда эти следы ночью увидел – честно, как-то не по себе стало.
– Следы это мои, а, вот, кто фотоаппарат потерял, загадка.
– Какой фотоаппарат?..
– Блин!.. Ты что, вообще ни хрена не помнишь?.. Вернемся, покажу. У крыльца валялся.
Они пролезли во двор. В зияющем дверном проеме, в окнах, до которых уже дотягивалась трава, белели стены в грязных потеках дождевой воды, лившейся через крышу.
– Внутрь не заходил? – деловито осведомился Слава.
– А чего там делать? – Вадим указал на аккуратно сложенные жердины, – бери, да пошли.
– Я тут вчера наткнулся на кладбище…
– Блин, ты вчера рассказывал! Фамилия у них – Чугайновы.
– Да?.. Значит, все заспал… нет, вот, как с Катькой трахались, помню.
– Это уже утром было, – Вадим засмеялся, – а вчера тебя, хоть самого трахай.
Они вылезли через ту же дырку и пошли к палатке, волоча по жердине в каждой руке. Катя мокрая, в блестящих капельках воды, стояла лицом к солнцу, широко расставив ноги.
– А ничего девочка, да? – в Славином голосе звучала гордость, словно принадлежала она лишь ему.
– Все хорошие, пока «девочки». Откуда только жены такие хреновые берутся…
– Это точно.
Вскоре дымок, смешанный с ароматом жареного мяса, пополз над рекой. Слава откопал еще бутылку водки и баклажку теплого, противного пива. Праздник продолжался, только гораздо спокойнее – с купанием и игрой в карты.
А солнце поднималось все выше, накаляя воздух до вчерашней нестерпимости…
К полудню, как и обещала Катя, появилась «Анжела» – заспанная, взъерошенная и с больной головой; правда, после купания она взбодрилась, но настроение от этого не улучшилось. Хандра как-то незаметно передалась остальным, и к четырем часам всем стало окончательно скучно – разговор иссяк, карты надоели, поэтому, не сговариваясь, все засобирались домой, оставив после себя смятую траву, потухший костер и кучку неиспользованных дров.
Желаемых денег Аня не получила. Слава забыл о них, а Вадим просто не догадывался, что от него требуется что-то еще, кроме организации самого уик-энда. Тем не менее, она все-таки сунула ему телефон фирмы «Досуг день и ночь…», надеясь в следующий раз (если он, конечно, состоится), расставить все по местам и получить вознаграждение вдвойне. Эта мысль, хоть и грела, но деньги нужны были сейчас, нужны каждый день, поэтому романтического прощания не получилось – Аня просто хлопнула дверцей и пошла, не оборачиваясь, к серой пятиэтажке, затерявшейся в