знаменитым писателем. Вода булькнула в горле, и капитан стыдливо прикрыл рот рукой.
– Что... я?
– Пока ваша сожительница в магазин бегала, сумки тащила, вы все время вот тут, в кабинете, отдыхали и давали интервью. Так?
Слово «сожительница» он употребил намеренно, чтоб уязвить писателя. Капитану было известно, что тонкие натуры никаких таких слов не любят и при произнесении их всегда становятся на дыбы, а капитану было очень важно писателя... раскачать. Поставить на дыбы. Пока он вел себя так, как будто происходящее его не касается – вон даже на площадку не вышел, когда труп обнаружили.
...Нет, когда его обнаружили, может, писатель и выходил, а когда опера приехали, сидел в собственной кухне на подоконнике, ногой качал!..
...Посмотрим, как ты крыльями замашешь, когда я тебе пару хороших вопросов впаяю! Да еще объявлю, что ты, как ни крути, и есть главный подозреваемый!.. Сожительницу твою убиенный оскорблял? Оскорблял! Ты ему в рожу давал? Давал!.. С лестницы спускал?.. Спускал!
Впрочем, если все, что рассказала писательница, правда, капитан бы этого Кулагина и сам, пожалуй, того, с лестницы спустил!
Не любил, ох, не любил капитан этаких фанаберий, когда негодный вроде мужичонка бабу унижает, и чем гаже мужичонка, тем больше унижает – только от гадости своей и слабости во всех вопросах!
Писатель на специальное слово «сожительница» никакого внимания не обратил и ироничному капитанскому тону значения тоже не придал. Только кивнул, и все, – да, мол, был все время здесь.
– А скажите, вот интервью, к примеру, это долгое дело, да?.. Вроде вы с утра уехали, а приехали только под вечер, а интервью все ни с места?
– Мы заканчивали уже, – вяло сказал писатель. – Маня, принеси мне мобильный. Нужно Анне Иосифовне сообщить, что в издательство я сегодня не приеду. – Он перевел на капитана странно светлые, как у полярного волка, глаза. Они, удивился Мишаков, у него были как будто желтые, и впрямь волчьи. – А интервью разные бывают, капитан. Ольга Красильченко – журналист опытный и с репутацией. Стандартных вопросов не задает, и стандартных ответов ей не нужно. С ней трудно разговаривать. Я от нее очень устал, но обещание есть обещание!
– Алекс обещал нашему издателю, что даст это интервью, – встряла Поливанова. – Вы знаете, мы все любим Анну Иосифовну, и когда ей что-то нужно, стараемся...
– Это к делу не относится! – перебил Мишаков. – Когда Марина Алексеевна в магазин ушла, они обе, и журналистка, и фотограф, у вас на глазах были? Все время?
И подумал злобно, что, если писатель опять пожмет плечами, он его точно в «обезьянник» отволочет!.. Вот прям так, за буйные кудри, в машину и – добро пожаловать в отделение!..
Писатель пожал плечами.
Капитан перевел дух.
– Это что значит?
– Ольга все время задавала мне вопросы. Мы сидели в кабинете. Кажется, я только один раз вышел, чтоб подогреть кофе. Маня сварила, когда уходила, и мы его пили.
– Алекс, подогретый кофе – не кофе, – опять встряла Поливанова, – нужно было свежий сварить, что ты, ей-богу!
–