ни о чем,
Разбитые параличом,
И мудрость оказалась
Беспомощной, как старость.
* * *
Я уезжаю надолго
И по старинному чувству,
По ощущению долга
Я возвращаю искусству
Может, и вправду не густо,
Может быть, самую малость
Вечно того же искусства,
Чтобы оно не кончалось.
Я уезжаю надолго,
Не ожидаю восторга,
Просто, на память строка
Родине издалека.
Не получилось умней —
Хочется жить изначальней,
Перед рассветом – светлей,
Перед закатом – печальней.
За пеленою туманов,
За чередою обманов,
За облаками – река
Пересекает века.
Может быть, там не найду,
Дважды, совсем выпадая,
Злых унижений в аду
И богадельного рая.
* * *
Майе Карапетян
Держу в горсти, в ладошке
Сырой земли немножко,
Доверчиво растет
Ромашка и цветет
В руке, вот этой, верьте:
Нет абсолютной смерти.
Последняя среда
Пустогарову. Ромму. Ракитской
Слегка стихотворение
На сквозняке знобит:
Чужое измерение
В любой строке сквозит,
И как бы ни был занят,
Забит земной эфир,
Он постоянно нанят
В потусторонний мир.
Не спутник, не мобильный,
Не замогильный мир,
А путник и старинный,
Как у Платона, пир.
И круговая чаша
Пошла от губ к губам,
Как благодарность наша
Языческим богам.
* * *
Недолго и неспешно
И, слава Богу, грешно
Проходит жизнь страны,
В которой мы равны.
Не олигархи, крыши,
Разборки: чья, бля, выше,
Другая правит страсть:
Власть, чтобы честно красть.
Контрольный выстрел, и тогда
Невыспавшаяся звезда
Над ледяною веткой
Становится соседкой.
Неравенство умерших – вздор,
Отставить этот разговор.
Я не служил, и нет привычки
Делить на звезды и на лычки.
* * *
В январе звезды разного цвета,
Всех других удивительней эта,
Зеленеет звезда, и не страшно,
Даже если всегда безучастно,
Безучастно, почти без труда,
Ясно-ясно сияет звезда.
Пожелай мне, страна, доброй ночи,
Если прежде братва не замочит.
* * *
маме
Когда вовсю октябрь
Теряет чувство меры,
Мне протянули ямб,
Как яблоко от Евы.
И начал ворожить
И дорожить словами,
И стал иначе жить,
Сверяясь с небесами.
Стремясь, чтоб строчка под рукой
Плыла, как ива над рекой,
А если – ночка с месяцем,
Такая