не всегда и не за всеми признавал право на дипломатическую неприкосновенность.
– Чем же? – коротко спросил я. Не имело смысла тешиться пустым словесным состязанием.
– Сигрлинн! – голос создания резко изменился, теперь оно сухо трещало, словно хворост под ногами. – Сигрлинн! Это имя тебе что-нибудь говорит?
Я ничего не ответил. Молча ждал продолжения. Заговорить сейчас – значит обнаружить слабость. А выглядеть слабым перед хозяевами Брандея мне никак не хотелось. По вполне понятным и даже, можно сказать, банальным причинам.
– Сигрлинн! – повторило существо. Я не без удовольствия почувствовал неуверенность и даже растерянность в бесполом голосе. – Сигрлинн, Познавший Тьму! Тебе безразлична её судьба? Ты потерял её, не правда ли? Мы можем вернуть её тебе. Или – решись ты на штурм – погубить окончательно.
Я молчал. Только пристально смотрел прямо в многофасеточные буркалы.
Кто сейчас говорит со мной? Макран? Эстери? Феорад? Гиассара? Парвати? Некогда мы дружили… Штаилир? С этим у нас всегда была вражда. Постоянно разбивали друг дружке носы, ещё будучи детьми.
– Сигрлинн… едва ли ей будет приятно узнать, что Познавший Тьму с лёгким сердцем отказался от неё! Кто знает, может, тогда она и встанет вместе с нами! Ответь же, Познавший Тьму! Ответь, Хедин!
Я позволил себе лишь слабую презрительную усмешку. Боги не вступают в переговоры и не торгуются. Они карают и милуют. Мы пришли сюда карать. И даже окажись передо мной сейчас сама Сигрлинн во плоти (которую мне никогда не забыть, сколько б ни минуло эонов) – я не поверну назад и не скомандую отступления.
Существо впустую шелестело крыльями. Я не отвечу. Мне следует выслушать посла (даже столь непрезентабельного), но нигде не сказано, что на его слова следует отвечать.
Сигрлинн у них нет и не может быть. Откуда? Я никогда не забуду того мига на Хединсее, когда она сошлась в схватке со своими собственными ученицами. С Ночными Всадницами, или, иными словами, ведьмами.
И потом её никто не смог найти. Никогда доселе за слугами Хаоса не числилась подобная способность – вытаскивать погибающих Истинных магов. Хотя, с другой стороны, уберегли же они моё Поколение от действия беспощадного закона Явленного Потомка.
Нет, решительно сказал я себе. Никакого торга не будет. Даже если Сигрлинн каким-то чудом действительно у них. Она умерла. Для мира, не для меня – но я не пойду на сделку.
Я отвернулся от крылатого посланца. Пусть убирается. Ему нечего больше здесь делать. Тем более, что, неслышимый для остальных, прокатился внутри моего сознания ликующий рык Ракота:
– Начинай, брат!
Пришло время.
Крылатая тварь взвизгнула. Высокий, режущий визг, суматошное мелькание отчаянно работающих радужных крыльев. Я поймал на себе взгляд капитана и отрицательно покачал головой. Пусть летит. Ей так и так осталось жить очень немного.
Ракот двинул свою армию в бой. Связал, сковал противника. Теперь настал мой черёд.
Я