идентична по природе высшей триаде живого человека, будучи освобождена в результате саморазвития, вызванного полным развитием сознательной и тренированной воли, Адепт может через эту триаду узнать все, что касается девахани; он может жить в течение этого времени ментальной жизнью человека, испытывать его ощущения и, полностью разделяя его сверхчувственное восприятие, может вернуть с ним на землю его же память, не искаженную майявическими обманами, следовательно – может не быть противоречивым. Конечно, это если признать существование такого lusus naturae[19], как «Адепт», что может допускаться оппонентами в качестве аргумента. Следует попросить еще об одном: не нужно сравнивать, в ущерб Адепту, силу восприятия его триады, освобожденной от тела, и наполовину свободной монады сомнамбулы или медиума в трансе, туманные взоры которого проникают в «небесную тайну». Еще менее позволительно оценивать эту силу по фантазиям воплощенного разума: каким бы развитым и метафизичным он ни был, он не основывается ни на чем, за исключением индукции и дедукции, происходящих из его собственной обычной деятельности.
Хотя многим европейцам может казаться, что они переросли свои ранние незрелые убеждения, им необходимо специальное изучение тенденций азиатского мышления, чтобы уловить значение азиатских выражений. Короче говоря, возможно, они переросли свои унаследованные взгляды ровно настолько, чтобы критически к ним относиться, но недостаточно, чтобы определить, что является «непоследовательным (или последовательным) языком» восточных мыслителей.
Следует помнить и о самом важном факторе – различии в средствах языка. Это хорошо выражено в ответе жителя Востока, посетившего Европу, когда его попросили сравнить христианство с буддизмом: «Здесь нужен указатель или словарь, ибо в христианстве нет ни понятий для наших слов, ни слов для наших понятий». Любая попытка объяснить оккультные учения с помощью ограниченной терминологии европейской науки и метафизики людям, не знающим наших терминов, может привести к ужасающему непониманию, несмотря на добрые намерения обеих сторон. Бесспорно, такие выражения, как, например, «жизнь, реальная в сновидении», должны казаться непоследовательными дуалисту, утверждающему вечность индивидуальной души, ее независимое существование, отдельное от Высшей Души, или Параматмана, и отстаивающему реальность природы (личного) Бога. Естественно, что западный мыслитель, затруднения которого вызваны совершенно иным ходом мыслей, будет в замешательстве, услышав, что деваханическая жизнь – «реальность», хотя и является сновидением, а земная жизнь – только «призрачное сновидение», хотя и представляется действительностью. Несомненно, даже проф. Балфур Стюарт, выдающийся физик, не смог бы понять наших восточных философов, хотя его гипотеза о невидимой Вселенной, со всеми ее посылками и выводами, построена на настойчивом предположении реального существования персонального Бога, персонального Создателя или персонального морального Повелителя Вселенной. Нас не могут понять ни мусульманин, у которого две вечности: azl, не имеющая