ты красиво говоришь, – Валя нежно посмотрела мужу в глаза, погладила его руку. – Вот ты когда-то сказал что-то подобное, и я сразу поняла: лучше тебя я никого не встречу. Мне, если помнишь, было тоже восемнадцать. А с ней этого еще не случилось. А когда случится… При чем здесь ум, хотя Мариша совсем не глупая. Женщина понимает сердцем…
– Понимает сердцем… Извини, но это демагогия. Конечно, я не совсем в материале. Валя, милая, я просто устал ждать того, что может случиться завтра. Устал надеяться, что это будет не очень плохо. За столько времени ты не смогла убедить нашу дочь хотя бы звонить по вечерам, когда она не собирается ночевать дома. У меня хроническая бессонница. У тебя, уверен, тоже. Я не вмешиваюсь, как ты и просила. Но что ж она нас ни во что не ставит!
– Дело не в этом, – неуверенно сказала Валя. – Просто собственная жизнь кажется ей сейчас такой яркой, стремительной, безопасной, что она не понимает нашего беспокойства. Думает, мы требуем ее звонков в педагогических целях. А она хочет нам доказать, что выросла из нашего воспитания. Так мне кажется.
Со временем Валентина научилась спать, когда дочери не было дома. Но в эту ночь она будто лежала не в собственной постели, а на горящих углях. Так маятно, тяжело было, вздохнуть полной грудью не могла. Шевельнуться боялась, чтобы Сашу не разбудить, если он спит. Еле дотерпела до семи, провела языком по пересохшим губам… В чем дело? Может, это ее проблемы – возраст, страх перед тем днем, когда дочь уйдет насовсем, масса всяких страхов.
Она потянулась, зевнула и встала, как всегда, неторопливо, но Саша вдруг крепко сжал ее руку горячей ладонью.
– Что-что? – он так спрашивал, когда чувствовал сбой в ее настроении. Он чувствовал ее, как себя, даже лучше.
– Плохо, – неожиданно сказала Валя и заплакала.
Глава 7
Таня сначала позвонила Дэвиду, а потом по 02. Ее трясло. Она сунула Нине в руки поводок Жульки и велела идти к их дому. Дэвид уже мчался к ней, даже не надев куртки.
– Спокойно, – сказал он, мельком взглянув на лежащее тело. – Отойди немного на всякий случай. Иногда такое лучше не видеть.
Когда подъехала машина полиции, Дэвид держал в одной руке дамскую сумочку, в другой – раскрытый паспорт.
– В чем дело? Вы кто такой? Какое имели право прикасаться к вещам убитой? Как здесь оказались? – нервно выпалил бледный и хмурый полицейский.
– Я его позвала, – подошла Таня. – Это я вам звонила. Мы с соседкой гуляли с собаками, увидели…
– Не понял, кого вы еще вызвали, кроме нас?
Дэвид аккуратно положил сумку и паспорт на полиэтиленовый пакет, достал удостоверение.
– Извините. Но вы все равно вызвали бы «Скорую помощь». Так я здесь. Осмотрел поверхностно: думал, может, ее только что убили, еще можно кого-то догнать… Она мертва часа два. Не исключено, что ее притащили из ближайшего дома, может, от дороги. На спине следы волочения. Девушку одевали уже убитой. Видите, ноги босые, джинсы натянуты на голое тело, куртка надета задом наперед. Спина – обнаженная, на ней царапины. Эксперт, думаю, подтвердит,