Я терялся в догадках.
Наконец заяц подвернулся-таки: я его подстрелил. Не описать удивление, которое меня охватило, когда я подошёл к нему. Вы и представить себе не можете то, что я увидел! Кроме обычных лап у него было ещё четыре на спине. Когда уставали нижние, он переворачивался на ходу и бежал на верхних. Словом, делал так, как искусный пловец, который, устав плавать на животе, переворачивался на спину. Теперь понятно, почему Диана не могла догнать этого диковинного зверя.
Восьминогих зайцев я больше никогда не встречал, да и этого не пришлось бы увидеть, не будь у меня такой чудесной собаки. Я мог бы сказать, что Диана – единственная собака, обладающая столь редкими качествами, если бы у меня не было другой – борзой.
Эта собака была замечательна не столько красотой, сколько удивительной резвостью и в этом отношении не имела соперниц. Всякий, кто видел её на охоте, приходил в восторг. Знакомые понимали, за что я её люблю и почему так часто с ней охочусь. Моя борзая так много, долго и часто бегала на своём веку, что стёрла себе лапы почти до живота. Состарившись, она уже не могла гонять зайцев и служила мне только при охоте на барсуков.
В пору своей молодости – кстати, надо заметить, это была самка – как-то раз гналась она за зайцем. Я едва поспевал за ней на лошади. Вдруг слышу издали, будто гонится целая свора собак, но лай такой слабый и нежный, что я стал в тупик, а подъехав поближе, увидел чудо из чудес.
Во время гона зайчиха и собака разрешились от бремени и принесли по одинаковому количеству детёнышей. Инстинктивно новорождённые зайчата пустились бежать, а щенята – за ними вдогонку. Таким образом, оказалось, что я, начав охоту с одной собакой, закончил с шестью и вместо одного зайца загнал шесть.
С неменьшим удовольствием вспоминаю я превосходную во всех отношениях лошадь литовской породы, которой не было цены. Эта животина досталась мне благодаря счастливому случаю, который дал возможность показать искусство верховой езды, в котором я соперников не имел.
Это было в Литве, в чудном имении графа Пржбовского. Всё дамское общество и я сидели за чайным столом, а мужчины вышли на крыльцо полюбоваться на породистого коня, недавно приведённого в графское имение.
Вдруг в открытое окно до нас донеслись крики. Я выскочил на крыльцо и увидал страшный переполох на дворе. Конь бешено носился по двору, брыкался и никого к себе не подпускал. Все ужасно перепугались, и никто не решался к нему подойти. Самые смелые наездники не знали, что делать; на лице были написаны испуг и озабоченность. Тут я ловко, одним прыжком, вскочил на спину коня. Он было отпрянул, взвился на дыбы, стал бить копытами, но скоро, почувствовав умелую и сильную руку, смирился.
Мне очень хотелось показать дамам искусство верховой езды, но, чтобы их не беспокоить, я заставил коня вскочить в столовую через открытое окно и принялся демонстрировать то шаг, то рысь, то галоп, после чего, уже на чайном столе, проделал всю школу верховой езды, чем привёл дам в неописуемый восторг. Конь оказался