из ванной, и измерил Андрюшке температуру. У него оказалось сорок восемь и шесть. Я просто схватился за голову: я никогда не видел, чтобы у обыкновенного мальчика была такая высокая температура. Я сказал:
– Это какой-то ужас! У тебя, наверно, ревматизм или тиф. Температура сорок восемь и шесть! Отойди в сторону.
Он отошёл, но тут вмешался Костик:
– Теперь осмотри меня! Я тоже хочу быть космонавтом!
Вот какое несчастье получается: все хотят! Прямо отбою от них нет. Всякая мелюзга, а туда же!
Я сказал Костику:
– Во-первых, ты после кори. И тебе никакая мама не разрешит быть космонавтом. А во-вторых, покажи язык!
Он моментально высунул кончик своего языка. Язык был розовый и мокрый, но его было мало видно.
Я сказал:
– Что ты мне какой-то кончик показываешь? Давай весь вываливай!
Он сейчас же вывалил весь свой язык, так что чуть до воротника не достал. Неприятно было на это смотреть, и я ему сказал:
– Всё, всё, хватит! Довольно! Можешь убирать свой язык. Чересчур он у тебя длинный, вот что. Просто ужасно длиннющий. Я даже удивляюсь, как он у тебя во рту укладывается.
Костик совершенно растерялся, но потом всё-таки опомнился, захлопал глазами и говорит с угрозой:
– Ты не трещи! Ты прямо скажи: гожусь я в космонавты?
Тогда я сказал:
– С таким-то языком? Конечно, нет! Ты что, не понимаешь, что, если у космонавта длинный язык, он уже никуда не годится? Он ведь всем на свете разболтает все секреты: где какая звезда вертится и всё такое… Нет, ты, Костик, лучше успокойся! С твоим язычищем лучше на Земле сидеть.
Тут Костик ни с того ни с сего покраснел, как помидор. Он отступил от меня на шаг, сжал кулаки, и я понял, что сейчас у нас с ним начнётся самая настоящая драка. Поэтому я тоже быстро поплевал в кулаки и выставил ногу вперёд, чтобы была настоящая боксёрская поза, как на фотографии у чемпиона лёгкого веса.
Костик сказал:
– Сейчас дам плюху!
А я сказал:
– Сам схватишь две!
Он сказал:
– Будешь валяться на земле!
А я ему:
– Считай, что ты уже умер!
Тогда он подумал и сказал:
– Неохота что-то связываться…
А я:
– Ну и замолкни!
И тут Мишка закричал нам от ракеты:
– Эй, Костик, Дениска, Андрюшка! Идите надпись смотреть.
Мы побежали к Мишке и стали глядеть. Ничего себе была надпись, только кривая и в конце завивалась книзу. Андрюшка сказал:
– Во здорово!
И Костик сказал:
– Блеск!
А я ничего не сказал. Потому что там было написано так: «ВАСТОК-2».
Я не стал этим Мишку допекать, а подошёл и исправил обе ошибки. Я написал: «ВОСТОГ-2».
И всё. Мишка покраснел и промолчал. Потом он подошёл ко мне, взял под козырёк.
– Когда назначаете запуск? – спросил Мишка.
Я сказал:
– Через час!
Мишка сказал:
– Ноль-ноль?
И я ответил:
– Ноль-ноль!
Прежде всего нам