от нее на причалах нет. Вот и остается или в канал, или в реку. В канал, конечно, удобнее – не надо против течения выгребать. Хорошо, что успели завести в эту теснотищу.
– Плохо. Надо будет что-нибудь придумать. Волнорезы, волноломы…
– Как это?
– Искусственную бухту сделать. Из камней защиту поставить от волн.
– Это ж сколько работы!
– Ничего. Мы сюда не на пару дней пришли. Постепенно сделаем. Как там, кстати, с рудой дела?
Арисат указал вдаль – где-то там, в районе разрушенной водяной мельницы, поднимался столб дыма:
– Вон, коптят что-то.
– Сам вижу, что коптят. Я не о том спрашивал.
– Об этом вам лучше с епископом поговорить – я в его хозяйство не лезу.
– И как же я с ним поговорю, если он опять пропал? Несет заблудшим душам свет веры, в то время как очень нужен здесь. Мать его…
– Верно, ему дай волю – так и будет годами шляться по холмам проклятым. А с рудой, по слухам, медленно дело идет. Раньше ее вроде как дробили на мельнице, а уж потом в огонь сыпали. Сейчас мелют по старинке – вручную, а это дело небыстрое.
Самому, что ли, съездить? При одной мысли о седле поплохело. Может, плюнуть на гордость и перейти на «тележное передвижение»? Устроить фургон с парусиновым тентом, закутаться в теплое тряпье? Всадник из меня никакой, так что надо или ждать просветления в этом мраке, или смириться и пользоваться тем, что осталось.
Арисату было скучно стоять молча, и он уточнил:
– А зачем вам столько свинца понадобилось?
– Пригодится, – загадочно ответил я и продолжил движение в сторону башни.
Свинцом Межгорье было очень богато, вот только месторождения располагались далековато от Мальрока. Я, правда, ни на одном из них не побывал (из-за состояния здоровья), но рассказов очевидцев наслушался. Да и образцов немало пересмотрел, в том числе и на тех телегах, которые вернулись из похода за рудой. Галенит[1] в них лежал такими глыбами, что в теперешнем состоянии мне подобной не поднять.
Сам по себе свинец меня не слишком интересовал. Тем более что я изначально ограничил область его применения. К примеру, разбил женские мечты о кастрюлях из этого чудного металла и обломал епископа, размечтавшегося о водопроводе с отличными трубами. Аборигены не знали о токсичности этого металла, но я об этом не забыл. В нашей истории им злоупотребляли древние римляне, в чем, возможно, кроется одна из причин упадка их империи.
Для чего мне вообще понадобился этот яд? Ну, первым делом – это старт местной металлургии. Хоть с чего-то начнем, а там видно будет. Ведь помимо свинца где-то здесь есть и железо, а еще поговаривали о том, что когда-то на севере добывали медь и серебро, но затем жилы ушли в глубину и уровень местных технологий не позволил туда забраться.
С одной стороны, просто слухи, но с другой – меня слишком хорошо подготовили (в некоторых вопросах), и все эти намеки свидетельствовали о наличии в Межгорье перспективных полиметаллических