мира поразила всех, но тогда я думал о другом. Белокрылая леара… избалована с рождения. В нас с молоком матери вкладывают чувство исключительности, избранности и вседозволенности. Магия дает нам красоту, силу, власть…
– А тут я – сероволосая и неидеальная, с двумя переходами, – подытожила я, спрятав за усмешкой досаду.
Йелли улыбнулся неожиданно мягко:
– Нет, я увидел совершенно необычную шаазу. Наши похожи на белоснежные сверкающие горные вершины, недоступные и холодные. Ты не идеальна, как истинная шааза, но гораздо более яркая, непосредственная, обаятельная – живая! И так похожа на маленький комок – само средоточие жизни. Она так ярко горит в тебе, что это отметили все на Совете. И каждый захотел тебя в свой род! Горячий комочек чувств и жизни может согреть гораздо лучше, чем любая снежная вершина.
Наверняка я расплылась в глупейшей улыбке:
– Ты меня поэтому захотел?
– Да, захотел присвоить твой внутренний огонь, твою жажду жизни, неиссякаемый источник эмоций. Я устал от смертей, мне просто хочется жить, – непривычно покорно вздохнул Йелли и добавил: – Тем более, когда понял, кто ты для меня!
– И что теперь? – шепнула я с горячей надеждой на новые признания и чувства.
Муж притянул меня к себе, склонился и ткнулся носом в мою макушку, одной рукой прижал за плечи к своей груди, а второй скользнул под одежду и начал ласкать мою грудь, хрипло шепча мне на ухо:
– Теперь все будет хорошо!..
– Нас могут увидеть… – я не менее хрипло попыталась остановить откровенное соблазнение.
– Пойдем в покои, – скрипучим, полным желания голосом предложил муж, отпустив мои плечи, твердо, собственнически, нетерпеливо сжимая мои бедра и ягодицы, сминая ткань и прижимая к своему возбужденному телу.
– Я… – даже не знала, о чем хотела сказать, растерявшись от быстрого перехода от признаний и откровений к интиму.
Йелли вновь резко развернул меня к себе и под моим ошарашенным взглядом создал ледяной кирпич. Поставил меня на него, чтобы повыше была, наверное. Его потемневшие глаза горели яростным голубым огнем.
– Два дня, которые я тебе дал на привыкание, прошли. Теперь ты моя целиком! – выдохнул он мне в губы, жадно целуя.
– Да, но я думала, что…
Возможно, все бы свершилось здесь и сейчас, потому что от вкуса его губ, собственного напора и жара во мне все бурлило от желания, но совершенно неожиданно Йелли решил проявить красноречие, так сказать. Видимо, чтобы уговорить неуступчивую шаазу на обмен сокровенными жидкостями для завершения связи. Будь оно все неладно! Обнял мое лицо ладонями и, покрывая его поцелуями, обещал:
– Утро потратим на себя. Потом ты будешь нужна в наших покоях, там делают ремонт, и ты выскажешь свои пожелания. У тебя другие цветовые предпочтения. Заодно покажу твою сокровищницу. Она полна драгоценных украшений, камней для нарядов и…
– Прямо бесит! – выпалила я, с трудом отстраняясь от мужа.
Он замер