и хладнокровно, но погасить скорость и отвернуть в сторону махину в четырнадцать тысяч тонн – это не на миноносце пируэты выписывать.
Макаров хотел было повторить приказ о возвращении двух броненосцев, с остальным разбираться предстояло позже, но тут поступила радиограмма из Артура о появлении на горизонте множественных дымов. Складывалось полное ощущение, что Того подготовил ловушку, вот только русские корабли не успели достаточно отдалиться. Впрочем, они и не успели бы: Того не имел возможности подкрасться и отрезать русскую эскадру от крепости, если только… Если только ему не было известно о возможных неисправностях. Но тогда они могли быть и на других кораблях. А может, случайность? Очень может быть, но как-то уж слишком все одно к одному.
Едва Макаров осознал обстановку, тут же были отозваны крейсеры, а эскадра легла на курс к Артуру, только шла она курсом постоянного смещения к берегу, чему были все удивлены, но все же безропотно выполнили приказ. В построении изменений не было, разве только «Севастополь» и «Полтава» поменялись местами.
Японцы открыли огонь с дистанции в семьдесят кабельтовых, русские ответили. Но эффективной эту дуэль пока назвать было нельзя. Выдерживая максимальный темп стрельбы, японцы ни на минуту не снижали хода, стремясь успеть отрезать русских от берега. Но вскоре стало очевидным, что, несмотря на почти двукратное преимущество в скорости, Того все же не успевает, дальнейшее сокращение дистанции могло привести только к тому, что русские получат преимущество для своих бронебойных снарядов, а потому Того был вынужден отвернуть, выходя на параллельный курс, и снизить скорость. Русские вновь сделали поворот и теперь шли вдоль берега в кильватерной колонне, так что оставалось только вести бой на параллельных курсах. Все. Максимум, что теперь японцу было доступно в этой ситуации, – это просто сосредоточить огонь сразу нескольких кораблей на двух русских. Так, например, броненосцы тут же выбрали флагман, а крейсеры Камимуры – «Севастополь», который, кстати сказать, уже немного просел на корму: все же столкновение для него не прошло незаметным.
Практически одновременно с основными силами на дистанцию открытия огня вышел и отряд адмирала Катаоки, между ним и крейсерами завязалась жаркая перестрелка. Однако осознавая, что силы слишком неравны и выход только в том, чтобы навязывать противнику свою тактику боя, Реценштейн отправил миноносцы к броненосцам, где они, приняв значительно ближе к берегу, сопровождали гигантов, а сам, увеличив ход, начал кружить над Катаокой и Дэвой, используя свое преимущество в ходе, сведя таким образом превосходство японцев в артиллерии и водоизмещении практически на нет.
– Степан Осипович, пора перебираться в боевую рубку, – когда первый снаряд упал неподалеку от броненосца, обратился к Макарову Молас. Он, как и весь штаб, находился на мостике вместе с командующим.
– Там я не смогу в достаточной мере наблюдать за сражением – в бойницы не больно-то и посмотришь,