семафор и есть твой потомственный?
Владислав понял, что высказавшийся в его адрес парень в длинном китайском пуховике – тот самый, о ком я вчера ему рассказала, но будто бы не заметил его. Это Дениса задело. Он насупился, не пошел со всей компанией в супермаркет, а у Светланы Леонидовны, когда Владислав исполнял свои остроумные рэпы, сразу выходил из комнаты.
Фотографии он достал, когда две коллеги хозяйки, как и она, в вечерних нарядах, вышли на кухню готовить чай, а гости, одетые проще, но с голосами, гитарами и самые шумные из них с собственными стихами, снова, как в прошлую вечеринку, навыступались под аплодисменты друг друга и отправились на лестничную площадку курить.
За столом с Денисом остались трое некурящих: я, Светлана Леонидовна и слегка захмелевший толстяк с короткой бородой под Хемингуэя. Во время застолья он на гитаре не играл, стихов не читал, но заметил нам, что тут он единственный, кто живет на поэтический гонорар. В его обществе Денис разговорился, перестал ощущать себя не в своей тарелке, и этим умением создать вокруг себя благожелательную атмосферу, бородач мне понравился.
С неменьшим, чем у Светланы Леонидовны, удивлением он спросил:
– Скажи, Денис! Бейцзин, Бейцзин! А откуда «Пекинская утка»? Я на днях ел её с киргизскими друзьями в китайском ресторане. Там в меню пишут: «Утка по-пекински»! Почему?
Денис был готов ответить, но тут в комнату толпой вернулись курильщики. Обстановка мгновенно переменилась. Поэт махнул на Дениса рукой:
– Ай! Не объясняй! Мы не на ликбезе!
Глаза Дениса, я увидела даже через его дымчатые очки, лихорадочно заблестели. Он побледнел, прижал руку к сердцу и выбежал из-за стола. Поэт воскликнул:
– Девчонки! «Китаец» обиделся на меня!
Из прихожей раздался резкий хлопок входной двери.
Светлана Леонидовна, ничего не ответив и сверкнув полоской белой спины в узком вырезе вечернего платья, выбежала за Денисом.
Я вышла за ней.
На слабо освещенной лестничной площадке было сильно накурено. Денис, как тень Ларры, стоял у окна. В стеклах двойных рам отражался удвоенный огонек, светясь у него в руке. Я подумала: зажигалка. Прикуривает. Но огонек не угасал, а с улицы слышалась высокотональная речь.
– С ним говорят по-китайски! – прошептала Светлана Леонидовна. – Какой у него необычный мобильник!
Денис держал светящийся предмет на уровне груди и, направляя его на улицу, старался остаться для кого-то там незамеченным. Мы не дождались окончания его разговора и шагнули к окну. Внизу у подъезда дома стояли красные кареты! Те самые, что мы видели на фотографии. С седоками! С рикшами! И рядом был старик на коленях. Голос смолк. Видимо, старик и говорил. Он медленно поднялся с колен и пошел к пустой карете. На фотографии возле неё был Денис! Сейчас он не произнес ни звука. Огонёк в его руке погас. Явление исчезло.
– Что это было? – тихо спросила Светлана Леонидовна.
Только тут Денис заметил, что он не один.
– Вы видели что-нибудь?
– Видели!