Джейка в ритме танца. Все это сильно возбуждало, его руки с непреодолимой силой потянуло вниз, ниже талии, и Джейку пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы руки не опустились слишком низко. Ощущение прелестного тела Джулии под тонкой тканью ее платья, утонченный аромат ее косметики, звуки музыки, ниспадающие сверху, неяркое и рассеянное освещение ресторана, от всего этого Джейк начал терять ощущение реальности. В таком состоянии можно было забыть обо всем на свете. И, действительно, Джейк блаженствовал, забыв, казалось, все неприятности прошедшего дня. Ведь рядом с ним, в его объятиях, была любимая Джулия, такая близкая и желанная.
Неожиданно из самых глубинных уголков подсознания Джейка всплыл образ Эрденштейна. В сознании Макгрегори возникло его лицо, коварный взгляд, и слова, брошенные в тот день перед выходом из зала совещаний: «Джейк, берегись! С тобой я разделаюсь!» Джейк даже поморщился и слегка вздрогнул. Однако этого малейшего движения оказало достаточным для Джулии. Во время танца она своим телом словно слилась с телом Джейка, стала чувствовать его тело как свое собственное, как чувствуют тело и движения партнера танцоры, занимавшиеся бальными танцами вместе много лет. Она с упоением наслаждалась танцем и близостью Джейка, но от его вздрагивания вся встрепенулась, словно лесная лань, внезапно обнаружившая близость хищника. Джулия прогнулась, откинув плечи назад, и посмотрела прямо в глаза Джейка.
– Да что же случилось, Джейк? – с тревогой и одновременно с некоторым раздражением спросила Джулия, – ты сегодня какой-то странный.
Джейк снова пытался убедить ее, что все нормально и беспокоиться не следует. Но Джулия вдруг со всей очевидностью осознала, что он солгал. Словно острой бритвой резануло по сердцу. Ведь люди способны прощать своим любимым что угодно, только не ложь. Все очарование вечера моментально исчезло, танец закончился сам собой, хотя музыка продолжала играть.
Они вернулись за стол, пытались продолжить ужин. Но все уже было не так – ни окружающая обстановка, ни разговор, ни еда уже не радовали. Они оба испытывали разочарование. Джулия с укором смотрела на Джейка, а он даже боялся взглянуть ей в глаза. Ведь именно он испортил этот вечер. Это тягостное состояние продолжалось и после ресторана, когда Джейк подвозил Джулию домой. Перед тем как расстаться, Джулия опять спросила:
– Джейк, что случилось? Почему ты сегодня не такой как обычно?
И Джейк снова принялся ее успокаивать. Он говорил, что ничего особенного не случилось, что не следует волноваться. Но, увы, Джулию эти объяснения не могли удовлетворить. Она поняла, что Джейк что-то скрывает. В иной обстановке она, может быть, не огорчилась бы до такой степени. Но только не сегодня, только не сейчас. Ведь сейчас он с ней, рядом, а думает о чем-то другом. А, может быть, о другой? Эта мысль, внезапно появившись, стремительно сковала, словно стальными тисками, все ее существо. Наконец Джулия приглушенным голосом, почти со стоном, спросила:
– Скажи всю правду. Неужели у тебя появилась другая женщина?
Именно в этом вопросе, как в концентрированном