мой!
А в вечернем небе облака
Смешивают мартовский коктейль
Словно чья-то сильная рука
Вниз бросает снежную шрапнель.
Вдруг, нежданно, солнышко блеснёт,
Но внезапно тучи налетят,
Ветер разозлится, запоёт,
Словно ненавидит всех подряд.
Холодно, но хочется гулять.
В эту непогоду я шагну,
Ветер продолжает завывать,
Я ему, как другу, подмигну.
Застегнусь, накину капюшон,
По дорожке мокрой выйду в сад.
Этим мартом я заворожён,
Даже непогоде буду рад.
Мокрая беседка, мокрый стол —
Места нет для пачки сигарет,
В отраженье света липы ствол,
Старой липы – прошлого привет.
Так могу часами я стоять
В непогоду в этой тишине,
Ни о чём не думать, не мечтать,
Я и март. Нет места суете.
Мартов этих много за спиной,
Если Бог даст – будет и апрель,
Вот договориться бы с Душой…
Только как? Такая канитель!
Чай, сигарета перед сном
И кот в ногах спокойно спит,
А дождь холодный за окном
По стёклам каплями стучит.
Я нервно лампу погашу
И на столе зажгу свечу
И покурю, и погрущу,
Глаза прикрою, помолчу…
Вот так же дождь стучал в окно,
Когда прощались мы с тобой:
Скандал, не допито вино,
Обиды, брань… О Боже мой!
Дождь за окном и дождь в душе,
Не согревает крепкий чай
А фитилёк погас уже…
Прощай, любимая, прощай!
Цветы на подоконнике увяли,
Наверно от январских холодов
И тёмными плетьми с горшка свисали,
Как знак судьбы: «Мол, будь и ты готов.»
Я ужинал, шансон любимый слушал,
А взгляд косил на мёртвые цветы,
Всё вспоминал, как грели они душу,
Как ими любовались я и ты.
Допил вино и взяв горшок небрежно
Его унёс и выбросил в сарай,
А на дворе темно было и снежно,
Луна светила, звёздно – просто рай.
Из рая ты, из ада ли – не знаю,
Но ведь нужна – же Дама Королю?
И возвращаясь ночью из сарая
Подумал что ещё тебя люблю!
А ты меня не берегла,
Хоть думала, что сберегала
И в пику нынешнему нраву
Своей любовью обожгла.
Такой неистовой любовью,
Что в ней смешались ад и рай,
Любовью, что клокочет кровью —
Погибнем оба, так и знай!
То не Шекспировы сонеты,
Давно уже тот минул век,
Мы не Ромео и Джульетта,
Что смертью завершили бег.
А в двадцать первом веке нашем
Такой любви давно уж нет.
Я – весь наружу, нараспашку,
Пойми, я просто человек.
Примеряя улыбку Мадонны
Ты хотела меня соблазнить?
Ну, а я, как покорный придворный
Позволяю себя вновь пленить.
Вот опять ты с упорством Венеры
Завлекаешь меня в этот мрак:
Вижу пепел – он тёплый и серый,
Пепел тот от «святого костра».
На спине моей раны от плети,
На груди кровоточит клеймо,
Брошен я на холодном рассвете —
Выживу или нет – всё равно!
Два лица, две ужасные маски
Вижу я, лишь прикрою глаза:
Одна белая – дарит мне ласки,
Ну, а чёрная – сводит с ума.
Та, что чёрная, грязно ругаясь,
Убивает жестоко меня,
Белая с ней ролями меняясь,
Дарит радость пришедшего дня.
Чёрно-белое это мельканье —
Демон с Ангелом бросились в пляс,
То восторженный миг, то страданье!
Чёрно-белое