А в милиции наш участковый. И знаете, что заявил? Что давно пора было Джоника моего пристрелить, да у него руки все не доходили.
Тетка сделала паузу, чтобы высморкаться и перевести дыхание. Мы с Димычем переглянулись уже в открытую.
– А что за мордатый-то? Вы его знаете?
– Да из двенадцатой квартиры же! Кравчук этот. Месяца два всего как заехали, а уже порядки свои наводит, стреляет среди бела дня. Погодите, он еще их всех перестреляет, если не посадят. Попомнят потом мои слова, да поздно будет.
– А за что он Джоника застрелил? – Я отодвинула ногу подальше от Димыча, так, на всякий случай.
– Ну как же! Бабка-то эта, что пиналась – она же этому Кравчуку мать. А пацан – сынок его. Да только не слушайте вы никого, Джоник не кусал его совсем, он поиграть хотел. А бабка налетела, давай ногами махать. Каратистка чертова! Да она сама Джонику руки в пасть совала, если хотите знать. А сынок ее бешеный на следующий день Джоника и застрелил. А он у нас, между прочим, породистый, больших денег стоит. А участковый у нас коррумпированный, убийц покрывает. Вы разберитесь с ними.
Димыч вылетел из подъезда и направился куда-то вглубь микрорайона.
– Ты куда?
– Пошли, к участковому зайдем. У них тут опорный пункт во дворе, я знаю. Пообщаемся с коррумпированным милиционером, покрывающим убийцу-Кравчука.
Опорный пункт оказался в соседнем дворе, на первом этаже жилого дома. В небольшой комнатке с надписью на двери «Участковый» пахло застарелым табачным дымом и почему-то ливерной колбасой. Отъявленный коррупционер оказался парнем лет двадцати пяти, светловолосым и круглолицым. Такой Иванушка-дурачок из сказки, еще до того, как он обвел всех вокруг пальца и отхватил себе в жены царевну. Ничем не примечательный такой Иванушка.
Поговорить, правда, сразу согласился. Предложил только выйти во двор, покурить на воздухе.
Так и разговаривали – они с Димычем курили, а я, бросившая это дело три года назад, слонялась вокруг, навострив уши.
Участковый рассказал то же самое, что и хозяйка Джоника, с той лишь разницей, что совсем не считал пса невинно пострадавшим. Наоборот, по его словам выходило, что собака была совершенно неуправляемой, держала в страхе всю округу, а хозяйка, души в нем не чаявшая, ни на какие замечания, уговоры и даже законные требования не реагировала.
– Да эта зверюга всех здесь достала, – горячился участковый. – Детей страшно было на улицу выпустить. У меня знаешь сколько жалоб на эту тетку с ее псом лежит! Одного покусал, другому одежду порвал. На ребятишек нападал сколько раз. Пекинеса разорвал на глазах у хозяйки. А другая свою шавку на руки подхватила, так Джоник этот ей все руки погрыз и пальто порвал. У меня самого сколько раз руки чесались его пристрелить. Да тетка там сильно склочная, чуть что – жалобы пишет.
– Да, с крупной собакой проблем хватает.
– Да при чем тут размер? – не понял участковый. – Вон в том подъезде, видишь, «кавказец» живет. Уж куда крупнее. А ни одной жалобы на него. Водят на поводке,