Тиль, а смысл в том, что при обычных инфарктах картина несколько иная. С другой стороны, химический анализ крови не показал наличия яда, вызывающего признаки сердечной недостаточности. Однако, детальная экспертиза сложна и длительна, заказать ее я могу лишь при наличии ясного мотива преступления, а в данном случае…
Мейден замолчал – может, просто положил трубку.
– Так каков же окончательный вывод? – спросил Манн. – Это могло быть убийством?
– Сомнения Шанде понятны – картина не типична, – сказал Мейден. – Но мало ли в медицине нетипичных случаев? Я еще подумаю – если найду мотив… Или если мотив найдете вы…
– Я понял, – сказал Манн. – Полиция не возражает, если я продолжу расследование?
– Скорее всего, здесь нет уголовного преступления, и, следовательно, ваша лицензия, дорогой Тиль, позволяет… Но я бы хотел быть в курсе, вы понимаете?
– Разумеется, – сказал Манн и отключил связь, забыв попрощаться.
Значит, Ритвелд прав. Это могло быть убийством. Нельзя исключить яд. Смерть наступила ночью – значит, отрава должна была попасть в организм не раньше примерно девяти-десяти часов вечера. Нужно выяснить, где в это время был художник, с кем виделся. Возможно, ужинал в компании. В какой? Может, находился дома и к нему приходил гость. Кто?
И нужно найти мотив. Почему Койпера убили – если это все-таки было убийство? Связано ли это преступление с событиями семилетней давности?
Койпер умер в ночь после посещения вернисажа Ритвелда. Посмотрел картины. Возможно, сделал какие-то выводы. И умер. Увидеть картины – и умереть. У каждого свой Париж.
После этого не значит – вследствие этого.
Манн обнаружил, что давно уже не сидит за столом, а меряет шагами комнату из угла в угол, делая остановки у окна и глядя на проплывавшие внизу по каналу лодки и катера. На одном из катеров веселая компания жарила на палубе мясо на вертеле и, похоже, распевала громкие песни. Двойные рамы не пропускали звуки, но все равно Манну так и слышалось разудалое: «Возьми меня и понеси в чертоги царские»…
Возможно, нет никакой связи между гибелью копий в пожаре семь лет назад и смертью копииста после того, как публике были показаны сохранившиеся подлинники. Но в качестве рабочей версии нужно все-таки принять наличие такой связи, иначе просто не за что зацепиться. Положим, что связь есть.
Версия о шантажисте никуда не годится. Шантажист взялся бы за Ритвелда или Кейсера. И не пошел бы на убийство.
А если шантажистом был Койпер? Увидел картины, понял, что… Не нужно было ему ничего понимать – он знал, что сгорели нарисованные им копии. Если хотел шантажировать (и ведь мог), то сделал бы это сразу, по горячим следам. Неужели картины произвели на него такое впечатление, что он не выдержал… Может, именно сейчас ему понадобились деньги?
Не стыкуется. Получается, что убийца – Ритвелд. Не захотел платить (хотя было чем), не стал ждать развития событий. Убил, чтобы не мучить ни себя, ни шантажиста. Милосердно. И глупо.