Спасибо, комиссар, не могу сказать, что чувствую себя прекрасно, но все же лучше, чем мог бы, после всего, что случилось.
– Вы не заметили, какой это был автомобиль? Может, хотя бы цвет...
– Темный! Он был темный! И, мне так кажется, большой, понимаете...
– Автомобиль был темно-синего цвета, – мне необходимо было вмешаться в разговор, чтобы дать немного успокоиться Стонеру. Чувствовалось, что он очень напуган, хотя держался он превосходно. Его состояние выдавал только взгляд, ну, и дрожащие руки.
– Может, вы и номер разглядели, коллега?
– Он был слишком далеко. Практически только мелькнул, скрывшись за поворотом. Но мне показалось, что это был почтовый фургон.
– Почтовый? Очень может быть.
– У вас есть какая-то информация?
– Да, пожалуй, есть. Примерно полчаса назад был угнан почтовик, недалеко от вашей улицы. Водитель остановился на минутку, чтобы купить сигарет, и зашел в кафе, а машину в это время угнали, и что-то мне подсказывает, что ее очень скоро найдут. Кто же это мог так хотеть вашей смерти? – этот вопрос был уже обращен к пострадавшему.
– Не знаю. Врагов у меня нет. Да и откуда им взяться?
– Скажите, а у вас есть завещание? – я понимала некоторую бестактность своего вопроса, но надеялась, что меня поймут правильно.
– Завещание мы написали еще при жизни моей жены. Джудит была образованной женщиной, она все понимала в делах, я привык во всем на нее полагаться... Да, собственно, что мне завещать? Разве что дом.
– И кому же вы завещаете его?
Старик вдруг задумался. Он выглядел совершенно растерянным, будто только сейчас осознал какую-то странность в событиях прошлого, неожиданно извлеченных сейчас из его памяти.
– Когда мы подписывали у нотариуса бумаги, то я ведь не думал, что останусь вдовцом, – наконец, заговорил он, – все свое имущество я оставлял Джудит, а она, я думаю, мне…
– Вы что же не знаете текста этого завещания? – удивилась я, – но вас ведь должны были с ним ознакомить, хотя бы после смерти вашей жены.
– Да, так оно и было, но... – чувствовалось, что какая-то мысль внезапно поразила Джима Стонера так, что он стал сомневаться, стоит ли ему сообщать нам остальную информацию.
– Так что же вы хотели сказать? – не выдержал затянувшейся паузы Катлер.
– Дело в том, что... Это я сейчас вспомнил, а тогда не обратил на это особого внимания... Да и не до того мне было. Конвертов-то было два! Один господин Шефнер открыл, а второй... Он мне сказал, что по распоряжению завещательницы, так он назвал мою Джудит, второй конверт можно будет вскрыть только после моей смерти. Но зачем? Странно.
Мой клиент пролежал в больнице значительно дольше, чем предполагал доктор, осмотревший его сразу после происшествия. И дело было не в сотрясении мозга, которого, к слову, у Стонера не было. В таком возрасте потрясения и переживания способны надолго выбить человека из колеи.
Мы с моим другом журналистом Дэвидом Сомсом навестили старика в клинике. Конечно, главная цель этого визита была связана с расследованием,