Кронос отмщенья,
И в темноте детей глотал.
Он видел сны: там грозной тенью
Аид в тумане проступал.
Ушел он первым в тьму изгнанья,
Напрасно горько мать рыдала,
И рухнул в пропасть, словно камень,
И все не мог понять сначала,
Какая это боль и сила,
Во тьме увидеть лучик света
И весть лихую приносили:
– Вот Посейдон, тебе при этом
Не будет больше одиноко.
Во тьме найди родную душу,
Ты в заключенье – бог жестокий,
Иллюзии твои разрушит.
2.
Но знал Аид, что женщин слезы
Растопят тьму, согреют душу.
И снова эти сны и грезы,
Он все поймет и все нарушит.
Она то плакала, то пела,
И так в ту стужу согревала,
Что одного ему хотелось —
Любови такой, но пусть сначала,
Их Зевс освободит, а после
Из плена в плен уйдет без страха,
Властитель тьмы, он бури рокот
Услышит, и цветок по знаку
Сорвет, на мать его похожа,
Та, что любить не перестанет.
И горький путь во тьме итожа,
Он Персефону лишь поманит.
3.
И Зевс пришел к отцу однажды,
И он из тьмы на свет глядит.
И вышел гордый и отважный,
И к матери пришел Аид.
К ногам ее припал устало:
– Меня спасла твоя любовь,
Когда ты пела и рыдала,
Я позабыл тоску и боль.
– И ты спасен, о, сын мой милый,
Хотя идти тебе во тьму,
Но чтоб не одиноко было,
Звезду с небес тебе сниму.
Наш Люцифер не знает страха,
И он осветит твой Аид.
И с лучшей девой, знаю, право,
Пройти свой путь вам предстоит.
4.
Любовью за любовь платила
Аиду Рея в этот час.
И их спасет лихая сила,
Когда и жребий их не спас.
Напрасно Зевс хотел в изгнанье
Его отправить, старший брат
Всю боль любви и пониманья
Узнает. Много лет подряд
Сам Люцифером любовался,
Но Зевс не мог его ценить.
И вот во тьме один остался,
И так любил его Аид,
Что там светло, уютно было,
И даже в грозный ночи час
Звезда забытая светила,
И блеск ее манит и нас.
5.
И в час, назначенный судьбою,
Кротка, беспечна и мила,
Там Персефона пред грозою
Цветок запретный сорвала.
Аид умчал ее куда-то,
Завыла о потери мать.
Но беды все и все утраты,
Любовью смог он оправдать.
И там, в тиши она взирала
На повелителя шутя,
В любви безбрежной ликовала.
Их больше разлучить нельзя.
Они повсюду вместе были,
И разлучиться не могли,
В объятьях мир они забыли.
Не надо неба им земли.
6.
И все же