длинного пути.
Когда душе не страшен сам шайтан,
Что может убояться Шах – Джахан?
Нет крепче тыла, чем семья на Свете
И все напасти – временный обман.
(А если тыл семьи не так, уж, свят,
То я ли в том, простите, виноват?
С ума сходить не запретишь уродам
И глупых мудрецы не победят).
Итак, почти спокойно, без забот,
Они прожили сорок лет как год.
Кто хочет больше разузнать про это,
Пусть подлинник истории найдёт.
Однажды то ли началась война,
Или охота шаха позвала, —
Джахан уехал может на неделю,
То ли на год, а может быть, на два.
Когда ж обратно возвратился шах,
Печальный вестник пал в его ногах:
Звезда Мумтаз – Махал, увы, погасла
И взял её на небеса аллах.
8
Мы можем всё на Свете потерять,
С рожденья не иметь, обворовать,
Мы можем быть счастливей иль несчастней,
Но смерти никому не избежать.
Не всем образование дано,
Не каждому есть тёплое окно,
Не все имеют счёт в швейцарском банке,
Но не минует смерть нас всё равно.
И даже жизнь дана, увы, не всем:
Аборты, катастрофы, – сто проблем! —
Кто сам такой, кого убили в чреве,
Лишь смерть их не обходит, между тем.
Пока живёт на Свете человек,
Он может проиграть свой долгий век,
Который вмиг окажется короче
Когда на финиш выведет забег.
Когда душа уходит в мир иной,
Кто жив остался – потерял покой.
Но сколько раз, бывало, отправлялся
Бедняга за жар-птицей золотой!
На мрачном небе – чёрные круги,
Свет солнечный – пятном из-под дуги.
Уходит человек из этой жизни,
Не оставляя даже след ноги.
При жизни не успел – так не догнать!
И некому, уж, про любовь сказать.
Уходят все, проблемы остаются,
Что б было что за чаем обсуждать.
9
Войдя к себе, шах дверь решил закрыть
И сорок дней и больше, может быть,
Джахан вообще не выходил оттуда
И никому не позволял входить.
Никто не видел шаха своего.
Что делал он – не ведает никто.
Быть может, вспоминал свою жар-птицу,
Быть может, плакал, – мало ли чего!
Тяжёлый срок секундой пролетел, —
Всему на Свете должен быть предел.
Шах вышел, будто тень от человека,
Который двести лет в тюрьме сидел!
Когда по краю пропасти идёшь,
Жизнь часто приставляет к горлу нож.
Не всякий отвергает этот выбор,
Но Шах – Джахан не принял эту ложь!
– Забыть иль не забыть? – ответ один:
Пока я над судьбою господин,
Построю Мавзолей Любви Великой
И станет Храмом Жизни он