березовая роща. Яркая, сияющая, белоствольная. «Наш сын вырос здесь, но мы все равно остались чужие этой России», – вспомнила она, как сказал Дирк. И улыбнулась. Нет. Не чужие. Березовым рощам – не чужие.
…Каким наитием,
Какими истинами,
О чем шумите вы,
Разливы лиственные?
…………
Что в вашем веяньи?
Но знаю – лечите
Обиду Времени —
Прохладой Вечности.
IV
Не рассуждай, не хлопочи —
Безумство ищет – глупость судит;
Дневные раны сном лечи,
А завтра быть чему – то будет…
Живя, умей все пережить:
Печаль, и радость, и тревогу —
Чего желать? О чем тужить?
День пережит – и слава Богу!
– Не рассуждай, не хлопочи…
Как это напоминает знаменитое Златоустовское «слава Богу за все!»…
Они помогали собраться и пришли проводить. Евгений и Настя. Сын и невестка. Гека, как звали его дома. Светлоголовый, спокойный. И такой обычный, когда был малышом – только глаз да глаз. Только успевай углядеть. Потом это был обычный подросток. Учился и всегда больше молчал. А потом стал взрослым, и настала обычная, скучная жизнь. Как казалось со стороны. Поступил на службу, ходил на работу. И домой. Молодец на загляденье, золотой, серьезный характер. «Только не женат и словно и не собирается жениться», – замечали соседки Энни. Энни молчала. Она знала: браки заключаются на небесах. Да и семья – не всегда счастье. Они были счастливы с Дирком. «Но пусть будет, как будет», – понимала Энн. Главное – чтобы у ее сына был православный характер. А судьбы – они судьбы. У каждого свои. Всё одно. «Воистину суета всяческая, житие же сень и соние…»[12].
И жизнь шла. Потихоньку и тихо. А потом, когда как-то Энни затеяла в доме уборку, и это была замечательная уборка наполеоновских масштабов, в дверь постучали и появился веселый и таинственный Евгений. С ним красивая, черноглазая девочка. Хрупкая и похожая на француженку. Следом прошли сваты.
Энни смыла мыльную пену с рук. Вытирала руки рушником и вспомнила: как же она забыла, что знает своего сына. Он всегда ставил в известность уже перед свершившимся фактом. Когда подал документы на поступление в свой Горный институт. Устроился на работу. Переехал жить в другой район поближе к месту службы. И вот она – невеста.
Они обвенчались. Красивая, замечательная пара. «Как Авраам… Исаак… Иаков… Возвеличися… И благословися… Ходяй в мире, и делаяй в правде заповеди Божия», – слушала Энни, как когда-то эти молитвы звучали и благословляли их с Дирком. И вот теперь – сына. И Настю. «И ты, невесто, возвеличися якоже Сарра, и возвеселися якоже Ревекка, и умножися якоже Рахиль. Веселящися о своем муже, хранящи пределы закона: зане тако благоволи Бог»…
«Благослови их, Господи, Боже наш, как благословил