его владельцу.
– Вставай, – сказал он, – мы уходим.
– Сейчас? Ночью?
– Ты намерен дожидаться утра? К сегодняшнему дню половина Чечни знала, что по Урус-Мартановскому району бегают два миллиона долларов. Ты хочешь, чтобы к завтрашнему утру об этом узнала вся Чечня?
В доме Темаевых был подземный ход, выводивший прямо к козьей тропе за окраиной ночного села. Этим ходом они и ушли, оставив белую «Девятку» во дворе, где ее могли видеть случайные и неслучайные наблюдатели. Кирилл понимал, что ход был вырыт не для того, чтобы гонять на водопой коз, но помалкивал. Они протиснулись через земляной лаз и через полчаса оказались в ночной «зеленке».
Еще через пятнадцать минут Аслан Темаев уверенно свернул с тропы и стал карабкаться по склону вверх, руководствуясь какими-то одному ему известными приметами. Он рассчитывал перевалить через мелкие в этом месте предгорья и спуститься в соседнее село, а там сесть на рейсовый автобус. То, что по Чечне ездили автобусы, удивило Кирилла не меньше, чем если бы ему сказали, что в здешних горах до сих попадаются динозавры.
Всю ночь они шли по горам.
Первым шел Аслан: он хорошо знал эти места. Джамалудин нес за плечами рюкзак с двумя миллионами долларов, а поверх рюкзака он повесил автомат. Два миллиона долларов весили двадцать четыре килограмма, и, по правде говоря, это был не самый полезный груз в горах. Джамалудин с удовольствием променял бы двадцать четыре килограмма долларов на двадцать четыре килограмма патронов.
Замыкал колонну русский. Джамалудин вернул ему пистолет и даже выдал две гранаты, но происходящее нравилось Кириллу все меньше и меньше. Он начал подозревать, что все это хитрая игра; что, если Аслан с Джамалудином сейчас зарежут его и разделят между собой деньги? Вроде бы семья Кемировых была достаточно богата, чтобы не польститься на такую вещь, но кто их знает, этих кавказцев?
К утру они вышли к асфальтовой дороге, и автобус действительно подобрал их у развилки. Он был полон народа, и на задней площадке блеял баран.
Они ехали минут тридцать. Автобус задыхался, как астматик, горы, встававшие справа, отошли куда-то в сторону, и за окном тянулись заросшие сорняками поля. Кое-где меж сорняков были воткнуты белые низкие таблички с надписью: «осторожно, мины».
Кирилл сидел молча; когда какой-то старый чеченец обратился к нему на непонятном языке, за Кирилла быстро и коротко ответил Аслан. Кириллу часто пеняли, что он похож на еврея. Он искренне надеялся, что бурая щетинка, отросшая за два дня, делает его сейчас хоть чуть-чуть похожим на чеченца.
Наконец за поворотом показался райцентр. В ста метрах от начала села, у расщепленного надвое столба с указателем, стояли две белых грязных «Нивы», и на капоте «Нивы» сидел рыжебородый человек с автоматом.
Когда автобусу оставалось до «Нив» тридцать метров, рыжебородый сделал шаг в сторону и выстрелил перед автобусом в землю. Видимо, автоматы теперь в Чечне использовались вместо светофоров.
Автобус остановился. Люди, высыпавшие