своими знаниями. Возможно, она была права: необходимо ценить собственный труд. Но ее старания пропали зря. Как я могла не дать лучшей подруге Галке посмотреть мою тетрадку?..
Вот и сейчас. Спасаю человека, а окружающие этого не видят.
Два ствола глядели в мой лоб черными отверстиями – я даже могла различить нарезку внутри них.
Что же эти жандармы такие тупые! Где оружие, которое я должна бросить? Светкино платье обтягивает меня, словно вакуумная упаковка. Да, с ног до головы я заляпана кровью – будто только из разделочного цеха! Но должны же они быть повнимательнее и заметить, что я держу на руках раненого!
– Послушайте…
– Отпустите заложника! – Голос женщины-жандарма сорвался в конце фразы. Нет, это в самом деле серьезно. Так серьезно, что описаться можно. Даже напарник женщины оторвался от меня и опасливо глянул на боевую подругу.
Демонстративно медленно, чтобы не провоцировать жандармов на расстрел, я опустилась на колени, сгрузив тело Жаке на пол. Оба дула напряженно сопроводили меня.
– Послушайте, – попробовала я снова. – Этому человеку срочно нужен врач. И еще. Настоящие преступники уходят. Их можно догнать. У них как раз находится заложник!
– Бросьте оружие! – озлобленно повторила женщина. Как же ее переклинило!
– Вы что? Вы не должны в меня стрелять, не я злодейка на сегодняшнем вечере. И потом, если вы пристрелите меня, погибнет и моя подруга… Как вы этого не понимаете!
– Бросьте оружие! – заорала женщина.
Она приблизилась ко мне и почти уперла дуло в мой лоб. Ее напарник остался позади. Выглядел он растерянным и уже не целился. Явно не ожидал такой истерики от коллеги.
– Анна… – осторожно произнес он.
– Замолчи! – закричала женщина. – Где…
Я не позволила ей закончить. Молниеносным движением ухватила за ствол, резко рванула на себя. В чопорной рекреации раздался варварский звук сломанного пальца… и револьвер оказался в моих руках.
– Назад! – заорала я, направив железную игрушку в блюстителей порядка. – Бросить оружие!!
Взгляд женщины-жандарма оставался безумным, когда она пятилась, сжимая кисть правой руки. Раздался глухой стук. Ее напарник бросил на паркет свой табельный, поднимая дрожащие ладони.
– Как вам не стыдно! – сказала я, не опуская револьвера. – Вы должны бороться с бандитами. А сами толкаете людей на преступления. Где ваш разум?
Они меня не понимали. Я видела это по глазам. В них читался только страх. Как бы «кровавая Мэри», только что прирезавшая месье в смокинге, не устроила парочке добросовестных жандармов глубокий свинцовый массаж.
Я махнула на них рукой, подошла к мраморным перилам и крикнула вниз:
– Здесь есть врач? Срочно нужен врач! У меня раненый!
От компании мужчин отделился немолодой человек, с сомнением поднял подбородок, глядя на меня.
– Быстрее сюда! – крикнула я ему. – Здесь раненый!
Пока