Мариэтта Чудакова

Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет


Скачать книгу

в этот сад, получал бездну удовольствия», – вспомнит Егор много лет спустя.

      А осенью 1964 года он пошел в школу – теперь уже московскую.

      Интервью «Газете», 2003 год:

      «– А одноклассники как к вам относились?

      – Вы знаете, кто твой дед, интересно первые три недели, а дальше возникают нормальные мальчишеские взаимоотношения. Кому какое дело, у кого какой дед. Интересно, кто сколько подтягивается, отжимается, кто кому может в морду дать и кто как в шахматы играет.

      – Вы в детстве дрались?

      – Нет, я был спокойный молодой человек… Довольно сильный, занимался плаванием, немножко боксом и карате, что избавляло меня от необходимости быть агрессивным. Чего мне задираться? Это же идиотизм. У меня были со всеми нормальные отношения.

      – Вы всегда были очень правильным ребенком?»

      Он рассказывал про одну «страшную, просто немыслимую провинность», совершенную им в восемь лет.

      «Перед нами поставили задачу сбора макулатуры. Я с большим октябрятским энтузиазмом принялся за решение этой задачи, мы ходили нашим звеном по квартирам, собирали макулатуру. Потом я пришел к себе, спросил у нашей домработницы, нет ли у нас ненужных бумаг. Она говорит: “Посмотри, сколько всего тут есть!” Я сдал “ненужные” бумаги, а потом выяснилось, что это был кубинский архив отца…

      Мои родители бегали туда, забирали его обратно. Ну, ничего, даже это мне сошло с рук.

      – У вас всегда были домработницы?

      – Нет, конечно, это была последняя____Те времена, когда в Москве были еще домработницы, шел поток людей из деревни в город – самое начало 60-х годов. А потом они исчезли. И все хозяйство вела моя мама. Хотя никогда не была домохозяйкой, она профессор-историк…»

      22. Круг отцовских друзей

      …Замыслы неистовых хирургов

      И размах заплечных мастеров…

Максимилиан Волошин

      Когда устаю, начинаю жалеть я

      О том, что рожден и живу в лихолетье.

      Что годы потрачены на постиженье

      Того, что должно быть

      Понятно с рожденья.

      А если б со мной не случилось такое,

      Я мог бы, наверно, постигнуть другое,

      Что более важно и более ценно…

Наум Коржавин. По ком звонит колокол, 1959

      Наконец и отец возвращается с Кубы.

      «У нас открытый дом, много гостей, приходят друзья отца: писатели, поэты, журналисты, военные» (Е. Гайдар, 1996).

      В этом доме часто бывают поэты – Ярослав Смеляков, Давид Самойлов, Юрий Левитанский, Григорий Поженян, писатель Даниил Гранин, журналисты – Егор Яковлев и Лен Карпинский. Это те, кого назовут потом «шестидесятники» (я расскажу о них подробней в отдельной главе).

      Их сближает многое. Они ненавидят Сталина, больше других зная о его страшных преступлениях. У большинства из них на Лубянке и в лагерях погибли родители. Лен Карпинский – единственный сын Вячеслава Карпинского, близкого друга Ленина в швейцарской эмиграции и в последующие годы, редактора