Андрей Дышев

Необитаемый ад


Скачать книгу

главное – у него есть цель, ради которой он готов на все.

      …Было уже четверть шестого, когда Лагутин закончил покрывать кровлей из коры скаты своего жилища. Торец шалаша он закрыл пленкой, разорвав по швам полиэтиленовый пакет, и замазал места соединения глиной. В качестве двери он использовал большую еловую лапу. Земляной пол внутри шалаша тоже сначала застелил хвойными ветками, затем накидал сухой травы и мха. Сверху расстелил одеяло. Залез внутрь, лег на ложе и даже глаза прикрыл от удовольствия. Крыша надежная, сухо, не дует. Пятизвездочный отель!

      До первого сеанса связи оставалось еще полчаса, и Лагутин стал собирать хворост для костра. Из крупных речных камней он сложил очаг, по обе стороны от него забил в землю рогатины, навесил перекладину из сырого орешника и нацепил на нее котелок. Новенький, блестящий, он немедленно вызвал ассоциации с вкусной походной пищей, и Лагутин тотчас почувствовал, как нарастает и усиливается голод.

      «Завтра к вечеру на берег попросятся как минимум двое, – подумал Лагутин. – А через три дня – оставшиеся… Тем не менее даже три дня я должен что-нибудь жрать».

      Вооружившись тесаком, он посмотрел вокруг, раздумывая, в какую сторону пойти на поиск чего-нибудь съестного. Перед жеребьевкой участникам «Робинзонады» показывали аэрофотоснимки озера. В принципе острова мало отличались друг от друга и по размерам, и по растительности. С высоты они напоминали мшистые кочки, раскиданные посреди большой лужи. Каждая такая «кочка» достигала как минимум двух километров в диаметре.

      Первым делом Лагутин срубил под корень молодую рябину и сорвал с нее все ягоды. Плоды были еще бледно-красные, крепкие и горькие, и все же это был источник витаминов. Кинув одну ягоду в рот, Лагутин стал ее посасывать, как леденец. Что ж, вполне съедобная гадость. Набить ею желудок довольно трудно, зато горечь приглушит голод. Наполнив карманы ягодами, Лагутин медленно пошел в глубь леса.

      Плотные заросли кустов и участки труднопроходимого валежника чередовались с открытыми светлыми полянками, утыканными булыжниками. На одной из таких полянок Лагутин нашел целую плантацию фиолетовых саранок с растрепанными, загнутыми кверху лепестками. Он опустился на колено, медленно потянул за стебель цветка и выдернул луковицу. Отсек ее от стебля и сунул в карман. Где-то Лагутин читал, что мясистая луковица саранки вполне съедобна и даже вкусна, если ее испечь в золе или сварить.

      Он оперся рукой о белый, теплый от солнца валун и только хотел встать, как вдруг отдернул руку и посмотрел на ладонь. Мелкий желтый песок налип на нее. Лагутина что-то насторожило. Он склонился над валуном, внимательно рассматривая его пористую, как у сахара-рафинада, поверхность, слегка присыпанную песком, словно панировочными сухарями. «Ерунда, – подумал он, оглядываясь по сторонам. – Мало ли…»

      Решив, что обязательно вернется сюда, отведав вареной луковицы, Лагутин пошел дальше. Внезапно сосны расступились, блеснула вода, и Лагутин вышел к заводи.