измерить температуру – это ректально… – зловеще начала я.
– Зачем это? Ни за что на свете! Не надо мне ректально ничего мерить! Подмышкой нельзя обойтись?
– Подмышка – ненадежное место, результаты неточные…
– Неужели я не дождусь от своей жены хоть немного сочувствия и любви? Ну хоть чуть-чуть? Разве я многого прошу? Ну пожалей ты меня хоть немного. Нет, вместо этого ты будешь мне ректально угрожать. Вот почему ты такая жестокая?
– Я не жестокая. Я все понимаю, я вон тебе чай сделала и принесла в постель и ни слова не сказала, что в доме бардак и кухню ты разнес, пока я забирала детей из школы.
– Мне надо было набраться сил, я хотел поесть, – умирающим голосом прошептал Саймон.
– Ну, я смотрю, силенок у тебя немного прибавилось, так что присмотри за детьми, чтобы они НЕ ШУМЕЛИ, пока я буду проходить собеседование по телефону в 17:30. Как считаешь, достанет у тебя силенок?
– А почему так поздно? Где устраивают собеседование вечером? – возмутился Саймон.
– В Америке устраивают.
– И чо?
– Разница во времени, улавливаешь? Я буду разговаривать в спальне, а ты просто не пускай детей наверх, чтобы я могла сконцентрироваться и слышать, что у меня спрашивают и что я им отвечаю. Саймон, пожалуйста, это очень важно для меня!
– Но мне плохо, – застонал Саймон. – Как я с ними справлюсь? Сама скажи им, чтобы они тихо играли внизу.
– ТАК! Кто-то должен за ними приглядывать, потому что, как только я сниму трубку, у них сорвет крышу, и они начнут беситься, носиться по дому, орать, визжать и мешать. Забыл, что ли, как пару лет назад я пыталась пройти собеседование по телефону? Так потом нам пришлось ехать в травмпункт, потому что Питер запихнул себе в нос горошинку.
– Что, правда что ли? – Саймон забыл, то есть даже и не знал.
Я вздохнула.
– Конечно же ты ничего не помнишь. Тебя же там не было. Ты у нас был в очередной командировке, а я сама справлялась со всем, в который раз, вот поэтому сегодня я прошу тебя, хотя бы раз сделай одолжение, помоги мне с детьми, придержи их внизу, пока я говорю по телефону.
– Просто довожу до твоего сведения, что я плохо себя чувствую, – вновь затянул свою волынку Саймон. – И все равно ты заставляешь меня смотреть за детьми. Вот моя мама никогда бы так не сделала, она даже подумать не могла, чтобы заставлять отца смотреть за детьми.
– А при чем тут твои родители? – взъелась я. – Ты не твой отец, а я не твоя мать, и на дворе двадцать первый век, так что опомнись, пока не поздно, и ПОСМОТРИ ЗА ДЕТЬМИ, потому что мне надо подготовиться к собеседованию.
– А что с ужином? – не отставал от меня Саймон. – Мне что, надо будет и ужин готовить?
– Когда я закончу разговор, то приготовлю тебе ужин, – бросила я через плечо. – Просто займи детей пока чем-нибудь, чтобы они вели себя ТИХО!
Разговор по телефону начался неплохо. Макс, очень важная шишка, оказался американцем из Америки и потому звучал по-американски бодро, позитивно и вежливо. Эд, как и на первом собеседовании, большей частью