один из немногих подарков на день рождения, которые я от него получала – «Лев, колдунья и платяной шкаф»[9]. С одной стороны, это был совершенно неуместный подарок, потому что меня подобные вещи никогда не интересовали. С другой стороны, это был подарок от отца. Мысль о том, что он пошел в магазин, выбрал книгу и завернул ее, была для меня важнее всего на свете.
Я читала в коридоре, и к сожалению, близко к туалетам. Брендан вылетел из-за угла, хватаясь за живот. Я не успела отреагировать. В следующую секунду его обильно стошнило на пол, и брызги полетели на мой рюкзак, мои туфли – и на книгу.
Теперь Би-Би смотрит на меня в упор, осознавая мои извинения. Неожиданно для меня он резко смеется.
– Ну ладно, отлично. Спасибо.
Я изучаю его, пытаясь понять, что происходит.
– Мне кажется, это не совсем искренний ответ.
Он качает головой.
– Все знают, что у меня глютеновая болезнь, – говорит он, снова усталым тоном. Я не знала – или знала? Конечно, если я и слышала об этом, то могла забыть. – Все знают, что когда я ем глютен, то блюю, – продолжает он, и я замечаю подчеркнутое слово. – В шестом классе мне пришлось сдавать разные болезненные и стыдные анализы, потому что никто не знал, что со мной не так. Когда наконец выяснили, все могло быть хорошо – вот только благодаря тебе вся моя жизнь в старшей школе была определена прилипчивой кличкой, которую ты придумала. – Его голос набирает силу, темные глаза неожиданно яростные. – Знаешь, как мне трудно находить друзей? Знать, что все, в каждом классе, слышат мое имя и немедленно думают «Блевотный»? – Он снова отворачивается к компьютеру. – Конечно, не знаешь.
Я не знаю, что сказать в ответ. Мне нечего сказать. Я сижу молча, пораженная, тщетно пытаясь придумать ответ.
– Я… прости, – выдавливаю я. – Скажи мне, как это исправить. Я что угодно сделаю.
– Мне ничего от тебя не нужно, – быстро отвечает он.
Я резко встаю; с меня хватит. У меня горит лицо. К черту, не буду больше сдерживать свое мнение.
– Ну и ладно, прячься тут дальше, вали на меня полное отсутствие общественной жизни в школе. Конечно, все дело в прозвище, а не в том, что ты нелюдимый и предпочитаешь проводить время за бессмысленными компьютерными играми с цветовой палитрой, которую выбирал восьмилетка, вместо того, чтобы поговорить с девчонкой, или с парнем.
Я собираю вещи, чтобы вылететь из класса. Но у меня за спиной Би-Би говорит:
– Я не играю в бессмысленную игру, – тихо говорит он. – Я ее делаю.
Повернувшись, я снова смотрю на экран компьютера. Впервые я замечаю рядом с ним блокнот. Он открыт на набросках и моделях, в которых можно узнать мальчика и ведьму из игры. Я вспоминаю сказанные несколько секунд назад слова с уколом вины. «Цветовая палитра, которую выбирал восьмилетка».
Теперь я смотрю на экране с уважением.
– Ты это делаешь? – повторяю я.
Вместо ответа Брендан решительно отключает монитор, засовывает блокнот в рюкзак и останавливается передо мной.
– Хочешь