стандартам.
Возможно, именно поэтому о них молчит телевидение.
В предлагаемых сценариях намеренно смешиваются образы активной женщины и стервы. Если мы раскроем словарь Владимира Ивановича Даля, то там черным по белому будет написано, что стерва – это разные варианты падали. Мы можем взять и совсем свежий «Современный толковый словарь русского языка» Т. Ф. Ефремова, где прочтем, что под «стервой» понимается подлый человек.
Если любую активную женщину назвать стервой, то у хороших девушек отпадет желание быть активными и строить самостоятельно свое будущее. Активных женщин, отстаивающих свое достоинство и не «прогибающихся под изменчивый мир», психологи называют ассертивными. Это название происходит от английского слова assert, что означает «настаивать на своем». У них много значимых отличий от тех, кого принято называть стервами. А потому мы сейчас попробуем сравнить эти два образа.
Данная табличка показывает существенное отличие ассертивной женщины от стервы. От стервы «дурно пахнет», как пахнет от падали. Она добивается всего, применяя любые средства, начиная от использования своей сексуальности и заканчивая сплетнями, подтасовками, наговорами и большущим количеством манипуляций людьми, которые человечество накопило к моменту рождения стервы.
Ассертивная женщина отстаивает свои права, но не в ущерб окружающим. Она сама строит свою жизнь, соблюдая нравственные правила общества, в котором живет.
Приписывание ассертивной женщине качеств стервы удобно тем, кто не готов видеть рядом с собой независимую, умную и сильную женщину. Но сами женщины должны понимать, по какому пути они движутся. Этот вопрос всплывает каждый раз, когда выбираются цели и соответствующие им средства.
Стоит подчеркнуть еще одну значимую черту культуры, в которой хорошие девушки начнут строить свое будущее. В ней слово «стерва» употребляется только для девушек. Мужчины, которые добиваются своего любыми средствами, негативно ею не оцениваются.
Одной из первых женщин, поставившей цель – найти себя и прожить свою жизнь согласно собственному маршруту, была Лу Саломе.
Курт Вольф, немецкий писатель, лично с ней знакомый, писал, что «ни одна женщина за последние сто пятьдесят лет не имела более сильного влияния на страны, говорящие на немецком языке, чем Лу фон Саломе из Петербурга».
Эта женщина была той, с кого писал Заратустру Фридрих Ницше. С Зигмундом Фрейдом ее связывала двадцатипятилетняя дружба. Великий психоаналитик утверждал, что не встречал людей, у которых были бы столь высокие этические идеалы, которые он обнаружил у Лу. Он же выговаривал ей за ее неуемность в работе: обычно она занималась практикой психоанализа по одиннадцать часов в день.
Она общалась с Ибсеном, Тургеневым, Вагнером, Шпенглером, Кнутом Гамсуном. Она через Леонида Пастернака познакомилась со Львом Николаевичем Толстым. Ее другом был Мартин Бубер.