пересекать пустыни, леса и джунгли и открывать неизведанные места.
В походе он в одиночку отбился от группы, чтобы без разрешения взобраться на печально известную вершину. Наступила ночь. Филипп не вернулся. Поисковые партии обшарили множество глубоких ущелий, но тела так и не обнаружили. Смех, неизменно звучавший в доме Джонесов, смолк; ему на смену явилась унылая тишина. И только звук телефонных звонков снимал хоть ненадолго невыносимое напряжение. На миг бессонные глаза оживлялись надеждой… Лишь для того, чтобы разочароваться, когда к телефону кто-нибудь подходил. Джейку тогда было одиннадцать, и утрата нанесла его душе глубокую, неизлечимую рану.
Родители были сильными людьми. Как только улеглось первое потрясение, они начали бороться с унынием. Они то и дело что-нибудь изобретали: оригинальные идеи, необычные экскурсии и семейные соревнования, чтобы никто не падал духом. Но, хотя Джейк и ценил их попытки поддержать оптимистичный настрой, он никак не мог перестать обижаться на то, что вместе с тем они с головой ушли в работу и стали часто пропадать на этих треклятых выставках-продажах.
Выходящая на лестницу дверь распахнулась, и в зал вошли три человека. Первым был краснолицый шофер Норланд. Он сражался с целой горой элегантных чемоданов и шляпных коробок. Второе лицо оказалось новым для Джейка: высокая, надменная, изящная дама в длинной шубе со свисающими с подола шелковистыми хвостами. Мальчик предположил, что именно ее Джупитус назвал «Ее Величеством». Норланд проводил ее через зал в дальний коридор.
Третьей оказалась девочка, от одного вида которой у Джейка пересохло горло и приоткрылся рот, а он этого даже не заметил. На ее губах играла лукавая улыбка, длинные золотистые локоны ниспадали ей на плечи, а большие глаза, темно-синие с легким фиолетовым оттенком, живо искрились. Ее стройное тело прямо-таки лучилось неугомонной энергией.
Окинув зал несколькими быстрыми взглядами, девочка, похоже, оценила, что здесь творится. Заметив Джейка, она развернулась к нему.
– Что происходит? Мы знаем? Nous partons tout de suite?[1] Это задание?
Сердце Джейка дрогнуло чуть сильнее: она говорила с заразительно-напевным французским акцентом и задавала эти вопросы так, словно была знакома с мальчиком всю свою жизнь. Он попытался натянуть на лицо уверенную улыбку, но добился лишь робкого подрагивания в уголках губ.
– Поначалу, когда мистер Норланд появился в Британском музее, я даже расстроилась. У меня еще оставалось так много работы, – продолжила она, ослепив Джейка блеском своих глаз. – Мои исследования по Тутанхамону достигли критической стадии. Il a été assassiné [2] – он был убит – это несомненно: данные судебной экспертизы неопровержимы…
Мальчику нравилось бесстрашие, с которым она сражалась с длинными английскими словами.
– …и я уверена, что это дело рук этого хваленого чиновника Хоремхеба. Но потом мистер Норланд сказал мне, что мы отбываем незамедлительно. Мистер Коул ничего тебе не говорил, совсем ничего?
– Э…