При жизни! Я бы, наверно, тут же на месте и окочурилась! Точно тебе говорю – памятник! И что ты вообще об ней, об постороннем человеке, так заботилась – за это одно орден полагается!
– Ну уж, орден! – зарделась рыжая. – Мы же все люди… как не позаботиться о старом человеке! Главное дело, это какой ужас – пакет на голову надет, прямо как в кино! Я, конечно, ничего там не трогала… чтобы отпечатки остались… эти, в сериалах, всегда говорят, чтобы ничего не трогать… выскочила сразу и в милицию позвонила… ну, эти-то быстро приехали!
– Это хорошо, что у тебя ключи были, – вторила завитая. – А то бы она там неделю пролежала…
– Не говори, Люба, – вздохнула рыжая. – Так вот помрешь, и никто ведь не вспомнит… это еще хорошо, что у нее родственники имеются, а то ведь до старого человека никому и дела нет…
– Это только один разговор, что родственники, – отозвалась вторая. – Они только насчет квартиры родственники, а продуктов лишний раз занести их нету…
– Это вы случайно не про женщину из двадцать четвертой квартиры говорите? – вступила в разговор Надежда, в глубине души надеясь на отрицательный ответ.
– Про нее, про Варвару Степановну, – подтвердила тетка с «кренделем». – А вы почему интересуетесь? Вы ей кто же будете? Вы ей случайно родней не доводитесь?
– Да я-то ей никто… я из собеса… – ляпнула Надежда первое, что пришло в голову. – Ей путевка бесплатная полагается…
– Путевка? Бесплатная? – живо заинтересовалась Люба. – Это за какие такие заслуги?
– А я знаю? – Надежда пожала плечами. – Мое дело маленькое – проинформировать… Наверное, она заявление подавала, вот очередь и подошла…
– Ты чего, Люба, на человека насела? – подключилась к беседе Нюра. – Человек работу свою выполняет… а теперь, когда ее убили, так кому, к примеру, эта путевка достанется?
– А я знаю? – повторила Надежда Николаевна, решив, что такая позиция наиболее безопасна. – Сами в собесе узнавайте!
– А куда, к примеру, эта путевка? – не сдавалась рыжая Нюра. – В санаторий или, допустим, в какой-нибудь пансионат?
– В пансионат, на Карельский перешеек, – отозвалась Надежда и задала встречный вопрос: – А у нее… у Варвары Степановны… родственники имеются?
– А как же! – выпалила Люба. – Очень даже имеются! И сейчас, как квартиру делить, так непременно набегут! А раньше-то где они были? Когда надо было лишний раз, к примеру, навестить старого человека, так их не дозовешься! Вот ей, Нюре, ключи дали, чтобы она, значит, за Варварой присматривала… а она ведь, Нюра-то, и сама не молоденькая! Это ей памятник надо каменный поставить, что она такой человек на редкость внимательный! Другой бы кто и не подумал к чужой старухе ходить… Хотя у Варвары Степановны родственники еще ничего, более-менее понимающие… Это вот Серафиму из четвертого подъезда, ту совсем бросили и не вспоминали, хотя родная племянница имелась… а вот как она померла и квартира-то освободилась, так эта племянница в один момент объявилась, и со всеми своими