и тут же утратил к ней интерес.
Тогда Арина сама обратилась к мальчишке:
– Как выйти из Медины? Вэй аут?
Подросток взглянул на нее то ли сочувственно, то ли пренебрежительно, повернулся, поманил за собой и повел куда-то в глубь кривого темного переулка.
Арина пошла за ним – а что ей еще оставалось?
Они снова шли мимо лавок, потом мальчишка свернул в одну из них, но не задержался, а прошел насквозь, раздвигая свешивающиеся с балок потертые ковры. Арина едва поспевала за ним, ужасно боясь отстать. Они вышли на другую улочку, здесь было еще более шумно. На углу высокий чернобородый человек жарил мясо, кровожадно оглядывая прохожих. Арина испуганно покосилась на него, догнала своего провожатого, растерянно спросила:
– Долго еще?
– Ван момент! – отозвался тот и вдруг схватил Арину за руку и втащил в очередную лавчонку, на первый взгляд ничем не отличающуюся от остальных. Полки были заставлены позеленевшими от времени медными кувшинами, светильниками и перламутровыми шкатулками, по стенам развешаны чеканные блюда и кожаные седла, с крюков и балок свисали потертые молитвенные коврики.
Навстречу им поднялся седобородый величественный старец. Аринин провожатый что-то сказал ему по-арабски, старец важно кивнул, вложил в руку мальчишки монету. Тот скользнул было на улицу, но на этот раз Арина ухватила его за ухо:
– Куда ты меня привел, паршивец? Я просила вывести из Медины! Вэй аут!
Малолетний жулик заверещал, показал пальцем на старца:
– Вэй аут! Этот господин показать! – И тут же извернулся, высвободил ухо и исчез в лабиринте лавок.
Арина в полном отчаянии повернулась к старику.
Тот учтиво поклонился ей, подставил низенький обитый кожей табурет.
Арина опустилась без сил, осознав, как устала от беготни, шума, непривычных запахов, а главное – от беспокойства. Старик поставил перед ней на низкий круглый столик позолоченный поднос с маленькими хрустальными стаканчиками, в которых дымился горячий красный чай, и серебряную вазочку с пахлавой.
– Прошу, мадам! – проговорил он степенно.
Арина была возмущена тем, как ее заманили в эту лавку. Она ничего здесь не собиралась покупать. Но она устала и подумала, что глоток чая ничем ей не повредит и ни к чему ее не обяжет. Она поднесла стаканчик к губам и сделала глоток…
Чай был необыкновенный. В нем чувствовался аромат фруктов и цветов, аромат душистой южной ночи и дальних странствий, аромат детства и каких-то давно забытых воспоминаний.
Усталость и раздражение прошли. Арина взглянула на старика с благодарностью. Тот улыбнулся и скрылся в глубине лавки.
Арина допила чай, поставила стаканчик на поднос и решила, что сейчас спросит у старика дорогу из Медины.
В это время хозяин лавки вернулся. С заметным трудом он тащил большой кованый ларец. Поставив его перед Ариной, откинул крышку.
Арина из вежливости заглянула в ларец.
Здесь была какая-то дешевая дребедень – стекляшки и побрякушки, стаканчики