в старых семейных традициях, считаю, что бриллиант сам по себе достаточно ярок, и вычурная оправа ему совершенно не нужна. Отвлекает от сути. Простите, меня ждут.
Он очаровательно улыбнулся всем сразу и, взяв за руку заблудившегося в девичьих телах охранника, толкнул нужную дверь.
Скромный трехкомнатный номер, в котором остановился Бернат, великолепием не поражал. Скорее, лаконичностью и минимализмом.
– Братишка! – Иржи протянул руку для пожатия, но старший целиком сграбастал младшего в объятия, немного придушив от избытка чувств.
Потирая помятый о пиджак брата нос, Иржи иронично поинтересовался:
– И что же такого произошло за двадцать часов, пролетевших со времени нашей последней встречи, что ты так меня плющишь?
Бернат показал на сервированный горничной столик:
– Сейчас поем и кое-что тебе покажу. Удивишься неимоверно! Садись рядом, скушай пироженку.
– Это чтобы горькая пилюля стала слаще?
Старший проигнорировал слова младшего, но сам налил ему в пустую чашку душистый чай.
– Давай, пей!
Иржи меланхолично откусил корзиночку с воздушным кремом и сделал глоток.
– Как поживает твоя мускулистая прелестница?
– Не звонит… – Грустно поведал старший.
– Вероятно, по ошибке ты забил ее номер в черный список?
– Возможно. Стар я уже стал для еженощных физических упражнений.
– Так объяснил бы барышне…Кстати, на вечере я хочу тебя с кое-кем познакомить.
– С твоей бывшей?
– Нет, братец. Весьма приличная молодая женщина. Не девушка. Между тридцатью и сорока. Певица.
Бернат поднял брови:
– Неужели ты даже не попытался?
– Облом-с. Отказалась.
– Не может быть! – Брат ухмыльнулся. – Неужели начал терять квалификацию?
– Я не в ее вкусе. – Рассмеялся Иржи. – Ей не нужен одноразовый мальчик. Ей необходим «мужчина думающий».
– И когда же ты думать начнешь?
– Вероятно, как только перестану рисовать. Вот тогда и задумаюсь о том, как усовершенствовать этот мир, не заставляя людей подниматься на баррикады. Ибо от этого способа он становится только хуже.
– А кому я оставлю холдинг, если ты всю оставшуюся жизнь посвятишь поискам совершенства?
– Э, братишка, создашь маленьких Бернатов, им и оставишь. Не может так случиться, чтобы ты остался один. Слишком большому кошельку для здоровья иногда необходимы кровопускания.
– Да за одним тобой нужен глаз да глаз, куда уж мне, старому да немощному, еще и за детишками бегать?
– Ты, братец, не прав. Своя ноша – в радость!
Братья допили чай и, оставив охранников в гостиной перед телевизором, скрылись в кабинете.
Старший Измирский достал из сейфа свой неизменный портфель, с которым каждый день отправлялся на работу и, открыв его, извлек тоненький пластиковый файл.
– Ознакомься, братец. Родословная герцогов Саминьшей.
Младший