Мой ответ демонстрировал не только блестящее знание учебника – я рассказывал еще и том, чего не было и не могло быть в школьной программе. Я вскрывал тенденции, приводил доказательства и выдвигал аргументы, выявлял причины; моя речь лилась уверенно и плавно – и все, что я говорил, было правдой, истинным знанием.
Отвечая, я испытывал непередаваемое ощущение легкости, упругой радости и уверенности – кто-то могущественный и всезнающий взял мои заботы на себя и вещал моими устами! Ведь, конечно, не я рассказывал об этих ненужных мне полезных ископаемых, Алик Чумак не мог всего этого знать!
Когда я замолчал, никто из комиссии не пошевелился. В классе повисла недоуменная тишина. «Географичка» сидела неподвижно и изумленно смотрела на меня во все глаза. Потом покосилась на членов комиссии и, видимо, нисколько не сомневаясь, что ее вердикту никто перечить не станет, осторожно произнесла: «Садись, Алик, пять…»
А зачем садиться? Это же экзамен, а не урок! Я повернулся и вышел за дверь.
Моя учительница выбежала из класса через пару минут – наверно, после того, как все там оправились от шока. Она обняла меня, а потом долго не отпускала и, легонько тряся за плечи и восхищенно глядя в глаза, спрашивала: «Откуда, откуда ты это знаешь?!»
РАЗГОВОР С УЧИТЕЛЕМ
Яснознание
– Действительно, откуда?
– Способности, талант не приходят – они либо есть, либо их нет. Если ты внутренне открыт – они обнаруживают себя. И тогда их либо используют и развивают – либо пренебрегают ими и забывают о них. Про талант тогда говорят, что его «зарывают в землю»…
Вот что с тобой произошло. Феномены сверхчувственного восприятия разнообразны. Есть ясновидение, ясночувствование, яснослышание – сегодня вряд ли кто-то с этим будет спорить. И есть яснознание. Если ты обладаешь такой способностью, то знание приходит к тебе в абсолютно полном объеме. Через человека идет поток информации, и его речевой аппарат является передаточным звеном между ее источником и слушателями. Вспомни: на том экзамене ты отвечал, но все шло как бы помимо тебя; ты участвовал в ответе и в то же время очень сильно в этом сомневался – разве не так? Когда переживается яснознание, говорящий не запинается, не заикается, не задумывается. Ему ничто не мешает: не надо вспоминать нужные сведения, подбирать слова. Его речь идеальна – грамотная, четкая, плавная, яркая. Это ясноговорение, оно очень часто сопровождает яснознание…
Спустя годы и годы я понял, что ясноговорение было для меня нормой. Проводя массовые оздоровительные сеансы, я выступал перед огромными аудиториями. И никогда не готовил речей, но всегда говорил так, как надо. Знал, что сказать и как сформулировать, как подать – именно этой аудитории, именно тем, кто пришел. Именно так, чтобы мое знание стало доступно людям, к которым я обращаюсь. И каждый раз было ощущение удивительной гармонии, возникающей между мной и слушателями.
А насчет неиспользованных способностей… Еще в советские времена я как-то