она не решалась. В конце концов, это не ее дело. Поэтому она поправляла одеяло, поднимала или опускала шторы, приносила еду, ставила капельницы и выполняла все другие свои обязанности молча, не представляя, что творится в мыслях у Шеннон.
А та, лежа в бездействии, раз за разом прокручивала в голове слова Джонатана: «Если ты не вернешься, сердце твоего отца просто не выдержит». Она была уверена, что Харридж намекал на смерть Уильяма Макбрайта. И верила, что Джонатан способен на убийство. В его ухмылке ей чудился оскал, в шепоте – шипение змеи, а визгливый смех напоминал хохот гиены. Ее аж передернуло. Стать его женой, каждый день видеть рядом с собой, терпеть в своей постели… Не о таком будущем она мечтала, возвращаясь домой из пансиона. Ей хотелось тихих вечеров рядом с отцом за обсуждением книг и фильмов. Уютного дома, каждый уголок которого она знала с детства. Теплого молока с печеньем перед сном. Интересной работы и хороших друзей. Веселых походов в горы или выходов на яхте в море. А еще мечтала найти настоящую любовь. Такую, чтобы с первого взгляда и до гробовой доски. Милого доброго парня, умного, симпатичного, в меру серьезного, в меру беззаботного. Умеющего и посмеяться, и поддержать в трудную минуту. Ласкового, нежного и любящего. Уютного и родного.
Да уж, мечтательница. Папа всегда так говорил. Шеннон крепко зажмурилась, и нечаянная слеза покатилась по щеке. Все мечты прахом. Она знала, что от Харриджа просто так не отделаться. Судя по разговору в библиотеке, он тот еще фрукт. Ну ничего, рук она не опустит. Как говорится, если не можешь идти к своей мечте, то ползи или хотя бы ляг в ее направлении и жди: она тебя найдет. Вот так и надо сделать.
Шен распахнула глаза и недобро ухмыльнулась. Девочек-малолеток, говорите, любит? Будет ему девочка. В платьице и гольфиках. Вот только не стоит доверять внешнему виду, он может быть очень обманчив. И если Джонатан Харридж думает, что сможет ее сломать, то глубоко заблуждается. Она терпеливая, будет ждать. И однажды сбежит от своего будущего мужа и по совместительству тюремщика. Она рассмеялась.
Кларисса, проходившая мимо двери в палату Шеннон, вдруг услышала заливистый смех и обрадовалась. «Девочка идет на поправку, ну и слава богу», – подумала сестра и, улыбаясь, пошла дальше. Если бы она только знала, какие планы вынашивала в голове лежавшая в палате девушка, то улыбка вряд ли надолго задержалась бы на ее лице. Никак эти планы не вязались с милым созданием на больничной койке.
***
– Как это – вы не можете дать гарантий, что он будет видеть? Да вы знаете, с кем говорите? – Гневный голос Дэниела Карсона разносился по этажу, будто трубный глас архангела. – Да я вашу больницу в порошок сотру! Где начальник? Проводите меня к нему немедленно!
– Мистер Карсон, успокойтесь, пожалуйста. У вашего брата есть все необходимое, за ним осуществляется тщательный уход…
– Я переведу его в другую больницу. – Представительный мужчина лет тридцати пяти, сверкнув дорогими швейцарскими часами, достал телефон