Анна. – Ну, ты и гад! Обманщик!
– Ты, синеглазка! Ты, милая! – засмеялся Борис. – Я ж говорю: тебе в кино надо сниматься, а ты в какие-то ветеринары собралась!
Он развернул ее к себе лицом и нежно поцеловал в губы.
От этого поцелуя Анна сомлела, почувствовав нестерпимо сладко-тягучую истому внизу живота. На ватных ногах она, поддерживаемая Борисом, послушно дошла до стоявшего в углу топчана, где у них всё и произошло, закончившись взрывной судорогой ее предательского тела и неудержимым, продолжительным хриплым стоном наслаждения…
Экзамены Анна, конечно, провалила, потому что все десять дней она бежала из техникума к Борису, чтобы опять услышать его нежный и ласковый шепот, от которого кружилась голова, терялся счёт времени, а мир переставал существовать. Они снова и снова любили друг друга до изнеможения в жилой пристройке к ателье, в которой квартировал мастер…
В Красново Анна вернулась с альбомом фотографий, которые показала только ахнувшей от восхищения подруге Верке, и с клятвенным обещанием Борису скоро приехать к нему насовсем.
Но этого не случилось по совершенно естественной причине: любовное приключение обернулось мучительной тошнотой, которую застала мать.
– Так вот чем ты там занималась! – запричитала она над дочерью, когда ту выворачивало наизнанку возле умывальника. – Блядовала! Мы тебя зачем посылали? А ты вместо экзаменов ребёночка нагуливала!
– Какого ещё ребёночка, мама! Отравилась я чем-то!
– Ага, нашла, кому мозги дурить! В подоле ты принесла! Ох, спасибо, доченька, опозорила нас отцом на всё село! Батька прознает, – убьёт и тебя, и твоего хахаля! И меня заодно: за то, что за тобой недоглядела!
– Он не хахаль! – вступилась за любимого Анна. – Он замечательный, и я его люблю! Займи денег, я к нему уеду, и никто ничего не узнает. Я ему обещала!
– Ага, счас! Уедет она! Твоему Кольке осенью в армию, вот за него и пойдешь позор свой прикрывать! Авось не поймёт! А ты держи язык за зубами и не смей матери перечить, иначе всё отцу расскажу!..
За дни сватовства, приготовлений к свадьбе она предприняла не одну попытку сбежать из дома, но они провалились. Мать была бдительна: надежно прятала документы дочери и деньги. А Борис, как Анна надеялась, за ней не приехал…
В первую брачную ночь, которую с трудом вытерпела Анна, Николай по неопытности и от нежданно свалившегося на него счастья был тороплив, груб и не заметил холодности и отвращения молодой жены. Возможно, через какое-то время он бы и прозрел, но через десять дней после свадьбы его убила молния, настигнув в поле, где Николай работал на своём тракторе. До спасительного укрытия он не добежал каких-то несколько метров.
– Грех, конечно, такое говорить, – перекрестилась на икону мать, – везучая ты, Анька!
О возращении к Борису и речи не могло быть, как, впрочем, и об артистической карьере, потому что рождение сына, а следом и свалившиеся на Анну после внезапной болезни матери заботы о младших сестрах и большом домашнем хозяйстве