надели куртки с капюшонами, взяли с собой пакет хлорной извести. На альбомном листе крупными буквами черным фломастером написали: «Здесь работает продавщица больная сифилисом». На Центральном рынке ребята разделились. Пока Тарас крепил на прилавок Любки афишу, Валька незаметно насыпал на ящики с рыбой хлорной извести. Покончив с работой, друзья отошли в сторону, сняли с себя куртки и незаметно вернулись в рыбный павильон. В это время Любка увидела ящики с рыбой посыпанные хлорной известью.
– Да что же это делается? – закричала она на весь рыбный ряд. – Это мои завистливые конкуренты мне вредят.
На крик собрались любопытные покупатели, но, прочитав на прилавке прикрепленный альбомный лист с предупреждающей надписью, с опаской стали сторониться прилавка Любки. На крик поспешил участковый милиционер в сопровождении санитарного инспектора, который попросил женщину предъявить медицинскую книжку.
– Она у меня дома, – строя глазки инспектору, с улыбкой заявила Любка.
К толпе зевак уже спешил хозяин товара Гасан. Увидев ящики, засыпанные хлоркой, завопил:
– Вах, вах, вах, – схватился он руками за голову, – ты, жирная тварь загубила весь мой бизнес, я тебя живой в землю зарою.
Ребята еще немного понаблюдали за невозмутимой Любкой и решили пойти домой.
– Больше нам здесь делать нечего, – тронул за плечо Тараса товарищ. – Гасан эту жирную тыкву точно уволит. А перед нами будет стоять новая задача: выяснить, куда эта толстая стерва снова пойдет работать?
Зная, где живет Любка, друзья установили за ней наблюдение. Тарас собственными глазами теперь видел, что отец бывает у толстой торговки каждый день, но матери об этом не говорил. Вскоре они выследили новое место работы любовницы. Она устроилась в палатку по продаже продуктов на том же рынке. Ухоженная и сильно накрашенная новая продавщица часто выходила в подсобку, откуда раздавался ее громкий смех.
Войдя в палатку, Валька повернулся спиной к прилавку и стал рассматривать сигареты. Хотя они с Тарасом не курили, но такие продавцы, как Любка, запросто отпускали табачные изделия и спиртное даже детям. В это время в палатку вошел отец Тараса. Он поставил на прилавок ящик со сгущенным молоком и, чмокнув в щеку любовницу, сказал:
– Я тороплюсь, встретимся позже.
Женщина двумя руками притянула к себе голову мужчины и в засос поцеловала его в губы. «Вот тварь, – подумал Валька, – небось, тетка Ольга себе такого не позволяет. А эта выдра целует чужого мужика как своего собственного».
Любка пошла, провожать Степана через дверь, идущую в подсобку, а Валька незаметно выскочил на улицу, где его уже заждался Тарас.
– Твой отец помогает ей носить ящики, – сообщил он товарищу, – а она его за это целует в засос.
– Вот гад, – сплюнул Тарас с досадой, – подрядился носить ящики этой каракатице. А дома даже ведро с мусором вынести не может. Ну, ладно, я его, откормленного кота, поцелую. Он у меня станет, как шелковый.
Друзья решили дождаться, когда закроется рынок