ее шляпки и беззаботно швырнул ее на скамью.
– Я не намерена вам этого позволять, – наконец выдавила Серена.
Николас насмешливо приподнял одну бровь:
– Думаю, вы убедитесь, что намерены.
Николас приблизился, следя за ней все время, но не держал ее крепко, не принуждал ни к чему, предоставляя ей возможность отступить. Он взял ее за затылок, нежно поглаживал ее шею, затем добрался до уха. Тело Серены сгорало от нетерпения, нервы напряглись до предела, она всем существом тянулась к нему, будто незримые нити связывали и опутывали их обоих.
– Серена? – хрипло прозвучал голос Николаса. Его темные, неспокойные глаза вопросительно разглядывали ее лицо.
Серена стояла в нерешительности, когда его руки перестали ласкать ее. Он немного отпустил ее. Серена знала, что ей следует сопротивляться. На этот счет у нее не оставалось сомнений.
Глава 3
Николас губами нежно прихватил нижнюю губу Серены, впился в нее, осторожно раскрыл ей рот языком. Их тела сблизились, бедро к бедру, грудь к груди. Он распахнул пальто девушки и почувствовал сквозь тонкую ткань платья, какое у нее горячее тело. Николас все еще дразнил ее, умышленно неторопливо скользя по ее губам, потягивал и целовал их явно с одной целью – мучить ее.
Серену охватило волнение. В нижней части ее тела пылало жаркое пламя, однако она дрожала, на шее, талии, руках, там, где он касался ее, появлялись мурашки. Она сгорала от страсти. Как странно. Как прекрасно. Паруса поднимались.
Серена чувствовала его горячее дыхание на своей щеке. Она хотела раствориться в нем. Растворить его в себе. Больше чувствовать его. Серена невольно ответила на его поцелуй. Она испытывала мириады ощущений. Ее постепенно охватывал жар, но она почти не заметила этого. Внезапно она поняла, что надвигается катастрофа, а ей почему-то совсем не страшно.
Николас крепче прижал ее к себе. Его губы стали настойчивее. То его язык касался ее языка, то происходило наоборот, и все изменилось. Он привлек Серену к себе так крепко, что не оставалось никаких сомнений – даже через одежду она почувствовала его возбуждение. Рука Николаса стала опускаться все ниже и ниже. На мгновение она замерла на нежном изгибе бедра, и вдруг стиснула округлую ягодицу. Точно откликаясь на его отвердевшее мужское естество, внутри Серены что-то начало пульсировать. Жар начал искриться.
Язык проник глубоко в рот Серены, переплелся с ее языком, его губы уже не были столь нежны, они не скользили, а впитывали ее, словно толкая на неведомое безрассудство. Она вся трепетала. Серена не устояла бы на ногах, если бы его крепкие руки не удержали ее.
– Николас, – произнесла она, хотя понятия не имела, что хочет сказать. Голос Серены прерывался.
Тяжело дыша, он резко отпустил ее, его ресницы прикрыли глаза, почти почерневшие от страсти. Серена тяжело опустилась на скамейку, у нее сильно закружилась голова.
– Если бы я знал, как вы это воспримете, то остался бы дома, – заключил Николас, пытаясь мрачно шутить. Сила страсти, охватившая