. Вслед за наступившей тишиной послышалась брань. Юрген Эссен вытирал вспотевшее лицо, в то время как Большой Мартин кричал Шредеру:
– Эй, ты откроешь, наконец, люк!
Шредер открыл верхний люк башни, высунулся наружу и быстро закурил сигарету. Его первая затяжка оказалась трагичной. Он так и не познал вкуса второй затяжки, потому что раздалась пулеметная очередь. Не завершив перекур, Шредер медленно опустился вниз. Юрген снизу увидел сержанта в необычной позе и кровавое пятно на его комбинезоне. Он вскрикнул, схватил Шредера за ноги, и обмякшее тело убитого соскользнуло внутрь танка.
Далее все происходило очень быстро. Пушку, спаренную с пулеметом, навели наугад на восточную окраину деревни. Пулемет открыл огонь.
В это время возле остановившегося танка начали движение танк лейтенанта Штюмме и мотоциклисты сопровождения. Увидев вспышки огня пулемета, двадцать мотоциклистов, как на учениях, прыгнули в свои машины и помчались вниз по центральной улице деревни.
Клаус Штюмме прокричал по радиосвязи:
– Откуда стреляли?
– С востока… В девять часов… Шредер убит…
– Одной очередью?
– Да.
Клаус Штюмме быстро отдал приказы.
Больше ничего не происходило. Под солнечными лучами деревня казалась позолоченной. Скверная дорога вилась по пересеченной местности и терялась в лесу. Взгляд задержался на компактной группе низеньких домиков, а к востоку – на колодце в тени огромного дерева.
Через несколько минут подъехал другой танк, чтобы взять на буксир застрявший, и взвод достиг деревни.
По прибытии Клауса Штюмме встретил полковник Брандт, который находился, по обыкновению, в танковом взводе, шедшем в авангарде. Невысокий и толстый, он выглядел в черной куртке танкиста довольно смешно, а потертая фуражка придавала ему вид доброго бюргера.
– Лейтенант Штюмме, – отрапортовал Клаус. – Жду ваших приказаний, господин полковник.
– Что случилось?
– Я обнаружил на дороге танк Шредера с заглохшим двигателем, его тянули на буксире к деревне. Шредер убит… Одной-единственной очередью.
– Возьмите десять человек и осмотрите место.
Штюмме направился к ожидавшим его мотоциклистам, моторы их машин работали на холостом ходу. Он быстро отобрал солдат и собрался уйти, когда два танкиста попросили у него разрешения сопровождать патруль. Клаус Штюмме пожал плечами. Легче найти замену пехотинцу, пусть даже на мотоцикле, чем экипажу танка. Если смерть для всех солдат одинакова, то приказ требует ее конкретизации. Как на бойне: выбор в первую или вторую очередь. Но в конце концов необходимо, чтобы время от времени проблемы личного состава решала война.
Деревня, не тронутая войной, казалась полностью безлюдной. Солдаты осторожно ступали вдоль стен, соблюдая дистанцию в десять шагов один от другого. Они взяли за ориентир колодец у дерева и принялись обыскивать дом за домом с оружием наперевес. Именно Большой Мартин обнаружил единственный дом с обитателями. В дальней от колодца избе проживали древняя старуха и двое детей. Сидя на полу, старуха раскачивалась и плакала. В большой продолговатой корзине стонала под грязной мешковиной маленькая девочка. Ее глаза были закрыты, лицо с нездоровым румянцем. Мальчик, рядом с которым стояло ведро воды, закрывал ее лицо грязной тряпкой. Обстановка в избе угнетала. По знаку Мартина в избу вошли Штюмме и другие танкисты.
– Только этого и не хватало. – Юрген Эссен снял черную пилотку и подошел к детям. Мальчик хотел было отшатнуться, но затем протянул солдату влажную руку.
Клаус, обеспокоенный состоянием девочки, расспрашивал старуху.
– Да, да, – отвечала старуха, – очень больна, сильная лихорадка.
– Пойдем, здесь ни черта нет… пойдем, Мартин, посмотрим, сможет ли что-нибудь сделать врач.
Штюмме остановился на пороге в ожидании, пока его люди медленно возвращались к избе. Один солдат подошел к колодцу зачерпнуть воду и стал пить в окружении своих товарищей.
Прохаживаясь, Клаус Штюмме натолкнулся на Большого Мартина и лейтенанта медицинской службы Гюнтера Грабера, которые шли к избе. Он присоединился к ним.
Клаус вошел первым. Он остановился на несколько мгновений, чтобы привыкнуть к темноте, поскольку день был короток, а маленькие окна пропускали лишь немного света. Ему пришлось быстро признать очевидное: изба была пуста. Осталась только корзина, в которой раньше лежал ребенок. Мартин вытаращил глаза:
– Черт возьми… Дурацкий фокус… Нет ни старухи, ни малышни.
В недоумении он внимательно осмотрел пол и энергично пнул корзину ногой. Сразу же показалась крышка погреба. Он нагнулся, потянул за кольцо в крышке, открыл ее и склонился над спуском в погреб. Штюмме осветил тесный подвал. В углу плесневели несколько залежалых морковин. На полу валялись пустой магазин от ручного пулемета и шапка с красной звездой. Виднелось несколько пятен крови.
Теперь искать было бесполезно. Старуха, дети и солдат могли убежать