Он ваш парень?
Ну и ну… С чего бы это?
– Кто?
– Фотограф. Хосе Родригес.
От удивления я нервно смеюсь.
– Нет, Хосе мой старый друг и больше ничего. Почему вы решили, что он мой парень?
– По тому, как он улыбался вам, а вы – ему. – Грей глядит мне прямо в глаза. Я чувствую себя ужасно неловко и пытаюсь отвести взгляд, но вместо этого смотрю на него как зачарованная.
– Он почти что член семьи, – шепчу я.
Грей слегка кивает, по-видимому, удовлетворенный ответом. Его длинные пальцы ловко снимают бумагу от маффина.
– Не хотите кусочек? – спрашивает он и снова чуть заметно улыбается.
– Нет, спасибо. – Я хмурюсь и опять перевожу взгляд на свои руки.
– А тот, которого я видел вчера в магазине?
– Пол мне просто друг. Я вам вчера сказала. – Разговор получается какой-то дурацкий. – Почему вы спрашиваете?
– Похоже, вы нервничаете в мужском обществе.
Черт, почему я должна с ним это обсуждать? «Я нервничаю только в вашем обществе, мистер Грей», – мысленно парирую я.
– Я вас боюсь. – Я краснею до ушей, но мысленно похлопываю себя по спине за откровенность и снова смотрю на свои руки.
– Вы должны меня бояться, – кивает он. – Мне нравится ваша прямота. Пожалуйста, не опускайте глаза, я хочу видеть ваше лицо.
Ох. Я смотрю на него, и Грей ободряюще, хотя и криво мне улыбается.
– Мне кажется, я начинаю догадываться, о чем вы думаете. Вы одна сплошная тайна, мисс Стил.
Кто я? Сплошная тайна?
– Во мне нет ничего таинственного.
– По-моему, вы очень хорошо владеете собой.
Неужели? Потрясающе… Как у меня так получилось? Удивительно. Я владею собой? Ни разу.
– Ну, если не считать того, что вы часто краснеете. Хотел бы я знать, почему. – Грей закидывает в рот маленький кусочек маффина и медленно жует, не сводя с меня взгляда. И, словно по сигналу, я краснею. Черт!
– Вы всегда так бесцеремонны?
– Я не думал, что это так называется. Я вас обидел? – Он, по-видимому, удивлен.
– Нет, – честно отвечаю я.
– Хорошо.
– Но вы очень властный человек, – наношу я ответный удар.
Грей поднимает брови и вроде бы немного краснеет.
– Я привык, чтобы мне подчинялись, Анастейша, – произносит он. – Во всем.
– Не сомневаюсь. Почему вы не предложили мне обращаться к вам по имени? – Я сама удивляюсь своему нахальству. Почему разговор стал таким серьезным? Я никак этого не ждала. С чего вдруг я так на него накинулась? Похоже, он старается держать меня на расстоянии.
– По имени меня зовут только члены семьи и самые близкие друзья. Мне так нравится.
Ого. И все же он не сказал: «Зовите меня Кристиан». И он действительно диктатор, этим все объясняется. В глубине души я начинаю думать, что лучше бы Кейт сама взяла у него интервью. Сошлись бы два диктатора.