возвышения от простого гражданина до магистра, мастера Жизни, стал равен им. Ну а что прошёл весь путь за четыре года – так для наукократического строя то был скорее плюс: доказал способность учиться и работать головой.
– Молодой человек, – перекрывая опять возникший шелест, надтреснутым голосом обратился ко мне… старик. Пожалуй, носитель мантии действительно выглядел тут самым старым – не пытался скрыть седину и залысины. – Вы явно не понимаете, на что замахнулись. Кто у вас принимал зачёт по курсу «Теории Стихийного превосходства», я хочу знать?
– О-о, мой любимый предмет! – Я ждал этого вопроса, но чуть позже. Видимо, за прошедшие часы члены совета успели тщательно обсудить собственно «технические» моменты, связанные с Тёмной трансформацией, и на самом деле ничего спрашивать у меня не хотели. Что ж, так гораздо лучше – нечего тянуть кота за… хвост. – «Теорию» мне преподавал лично уважаемый Вирн Нессарийский, и, уж поверьте, я изучил её так подробно, как мог. Всё же единственный антинаучный предмет во всём курсе…
– ЧТО?!
Казалось, это слово выдохнул весь зал одновременно.
– Неужели никогда не задумывались? – отбросив попытки фиглярствовать, в ответ спросил я. – Единственное «доказательство» «Теории» – это многократно на разные лады повторённое правило силы: кто сильнее, тот и прав. Виталист способен дольше прожить и не загнуться от старости? Виталист прав. Виталист способен выжить без еды и воды дольше, чем другой маг – виталист прав. Виталист способен поставить Печать, подчиняющую себе обычных людей – ну вот видите, виталист прав.
– И что не так? – спокойно спросил у меня сосед «председателя» в первом ряду. О, оказывается, не все потеряли голову.
– «Не так» то, что любая теория, если она, конечно, претендует на звание научной, действует в определённых границах. Если что, мне это ещё на вводной лекции на первом курсе говорили, – напомнил я. – А «Стихийное превосходство» говорит о всеобъемлющем преимуществе Жизни над другими стихиями.
– А его нет, этого преимущества? – тем же тоном и явно благожелательно спросил у меня тот же мужик. Удивительным образом это сбило разгорающийся накал страстей в аудитории.
– Нет, – развел руками я. – Простой умозрительный тест: температура минус восемьдесят, кругом снег и лёд. Кто дольше проживёт, виталист или пиромант? Или вот лесной пожар, в окружение которого попали аэромант и виталист: кто выживет, не задохнувшись от продуктов горения? Цунами и гидромант… дальше продолжать?
– Ты бы ещё в вулкан живьём прыгать предложил! – откуда раздался выкрик с места, не уследил.
– Наш мир на восемьдесят процентов покрыт водой, – повторил вычитанные в старой Лилиной книжке данные я и присовокупил уже от себя: – Что касается холода – то на северном и южном полюсах найти такой довольно легко. А воздух… достаточно подняться на десять километров – и дышать будет нечем. Зона Жизни – лента, обёрнутая вокруг